До обеда не поднимая головы, Алина не заметила, что во входящих болтается сообщение.
«Алина, не стали тебя отрывать – ушли в столовую. Тебе возьмем, как обычно, не грусти, целую».
– А и не заметила, как ребята ушли, с изумлением протянула Алина. В комнате осталась только Ольга Леонидовна.
– Вы, Алина Витальевна, за работой вообще ничего не видите, – сказала она.
– Да, мне многие говорят, но это же не плохо – отключился как закипевший чайник и работаешь.
– Так – то оно так, только Вы за работой мира не видите – Ольга Леонидовна посмотрела на нее серьезно, встала и подошла поближе.
– А Вы, ведь не случайно на обед не пошли, Вы мне что-то сказать хотите? – неожиданно догадалась Алина.
– Верно, и в первую очередь то, что эта Ваша способность отключаться – Ваш главный козырь. Вы, на самом деле не догадываетесь, Вы делаете выводы и если у Вас достаточно оснований, выводы эти – безошибочные – и Ольга Леонидовна улыбнулась.
– Спасибо, сейчас и проверим. Я думаю, что это далеко не все, что Вы хотели мне сказать.
– И это верно, видите, я оказалась права, а осталась я потому, что Вы не сплетница, Вам это настолько неинтересно, что со стороны, кажется, что Вам просто плевать на окружающих, хоть это и не так. Я сама такая же. Всю жизнь я работаю с женщинами и терпеть не могу пустого злословия. При Максе, наши «девушки» давно осторожничают, а меня пока не стесняются, хотя я и не раз их осаживала. Так вот, степень ненависти отдельных сотрудниц к Вам такова, что не укладывается в привычные рамки – Ольга Леонидовна замолчала и Алина решила спросить.
– Я знаю, что они не шибко меня любят, но ненавидеть, за что собственно?
– Как Вы сами иногда любите говорить – «по совокупности причин». Тут и Москва, и Станислав Андреевич, и Гасанов, и Караев. Слишком много одной Вам – внимания, любви, уважения, материальных благ – Ольга Леонидовна улыбалась и смотрела на Алину.
– Вы, разумеется, не скажите мне кто? – спросила Алина.
– Кто захлебывается пеной больше других? – нет, конечно. Зато, я помогу Вам найти вора. Кидайте мне отчет – я проверю. Мы его вычислим и Вы все увидите сами.
– Представляешь, Беляков до дома не доехал, – сообщил Стас ей вечером, по пути домой.
– А как ты узнал? – удивилась Алина.
– Я полдня названивал ему, все безрезультатно, а потом зашел в кадры и попросил домашний, наплел, что он забыл на столе зажигалку, пришлось, даже, соврать, что номерную Зиппо и они дали мне номер.
– И?
– Ответила жена, сказала, что его нет дома – не вышел, а не доехал, правда не беспокоилась, а скорее злилась. Я ее разговорил, она и рассказала, что с ним такое после каждого проекта. В поезде он отрывается, сначала пьет, потом дерется, его высаживают на полустанке и он несколько суток дрыхнет в кутузке, возвращается изрядно помятый и виноватый, мол, так и на этот раз будет.
– Странно, я как-то по – другому его представляла. Он мужик, хитроскрученный, расчётливый, а эти пьяные эскапады типа «плачу и пью за всех», скорее про нашего зама, хотя жене, конечно, виднее. Стас, а может расскажем Воронцову? – спросила Алина.
– Да ну, брось, ему не до наших инсинуаций. Одна ты чего стоишь! – Стас рассмеялся.
– Все равно не спокойно, давай так, через пару дней звоним Беляковской жене, если объявился, спрашиваем, что нам надо, а если нет – я звоню Воронцову.
– Хорошо, а пока проезжаем мимо, надо заскочить купить Черчиллю мягкого корма, а то ему глотать тяжело – предложил Стас
– Давай, и Зинаиде Матвеевне что – нибудь привезем, неудобно шастать в дом с пустыми руками, тем более, что наш малыш без нее бы пропал – ответила Алина.
То, что чизкейк был непоправимой ошибкой, стало понятно сразу. Зинаида Матвеевна одним пальцем подцепила его за пластиковый бантик, поджала губы и посмотрела на них, в точности как Фрекен Бок на Бимбо.
– Вам, не нравится, как я готовлю? – спросила она и, не дожидаясь ответа, пошла на кухню. Черчилль, выражая полнейшую солидарность тут же развернулся и прихрамывая затрусил следом.
Понадобилось полчаса времени и тысячи заверений, чтобы она оттаяла. Потом они ели, а она следила за каждым проглоченным куском, видимо, подозревая их в страшном…
– Если мы не заберем Черчилля в ближайшее время, мы во-первых умрем от обжорства, а во вторых лишимся пса. Ты заметил, что Зинаида Матвеевна выкинула пакетики с Педигри в помойку? Она его так кормит, что мне придется самой заканчивать кулинарный техникум, чтобы удовлетворять гастрономические запросы бульдога – простонала Алина лежа поверх одеяла на кровати. Сил шевелится пока не было.