– Сам, больше некому было. Наташин родственничек в тот момент находился в отключке, а Оксана поняла, что решать проблему надо срочно, то ли слышала Ваш разговор, толи видела, какие Вы бумаги отбираете, не знаю.
– Так что же это получается, Оксана скомандовала и он поехал ее спасать? – изумилась Ольга Леонидовна.
– Нет, конечно, он поехал спасать себя, в первую очередь. Зря Вы к нему приходили уточнить объемы по стопятой структуре, он уже тогда насторожился, но надеялся, что самому делать ничего не придется.
– Когда я пришла, я не знала, что везде будет только он, под всеми липовыми объемами.
– А он знал, поэтому и напрягся, так что, когда ему позвонила Оксана, он даже не сомневался.
– Что же это получается – приличный, образованный человек. Костюм надел, пришел, кофе выпил, поболтал с коллегами, а потом вышел и поехал убивать, так что ли? – Галя задала второй вопрос за вечер и опять таким тоном, что все присутствующие поняли, как же, черт возьми, повезло ее мужу.
– Как сказала Агата Кристи – убивать легко и, к сожалению, все было именно так как ты говоришь. Пришел, поел, попил, убил, прости уж за дурацкую рифму.
– Ну не может быть! Он же просто мог уехать – голос Гали по прежнему дрожал.
– Может и мог. Он из-за денег поехал, ты даже не представляешь из-за каких. Невиданных, баснословных. Он аванс такой с подрядчиков взял, что даже в камере, представляя всю сумму и упущенную выгоду, менялся в лице.
– А как Вы их все – таки вычислили? – не удержался Макс.
– Знаешь, когда начинаешь смотреть не на летящую палку, а на того, кто ее бросил – все становится на свои места. У нашего липового курьера машина была Мавринской мамы, а за Ольгой Леонидовной он рванул уже на своей, больно торопился. Правда, если бы не Мишины спецы, ничего бы мы не доказали, Маврин накануне семью на пикник вывозил, там номера и заляпал, где-то брюхом сел. Вот и понадеялся, что не распознаем.
– А я Вам, что про Мишеньку толковала?! – гордо вставила Зинаида Матвеевна.
– А Оксана, что говорит? Она услышала, как Ольга Леонидовна с Алиной общалась, или из-за бумаг завелась? – встрял Стас.
– А Оксана ничего не говорит, она дома чай пьет с сушками – огорошил всех Воронцов.
– Почему с сушками? – не понял Стас.
– Да потому, что я доказать ничего не могу, понимаешь?! То есть вообще. Проскуряков в трансе. Спит и видит, как поедет на зону, искупать трудом. Я не шучу, он правда, без шуток считает, что ему там самое место, что думает про жену – я даже не знаю, не уверен, что он вообще про нее вспоминает, он теперь крайне редко «всплывает на поверхность». Может я и дурак, но парень явно рвется к матери. Курьер ловит розовых единорогов, в промежутках его иногда озаряет и он припоминает, что бабу какую-то пырнул и пса тоже пырнул, но зачем – он не в курсах, уверен только, что пса велено было зарезать, а он пожалел.
– А Маврин? Он то что, хочет в одиночку за все отвечать?
– Разумеется, нет, но еще меньше он хочет группой лиц по предварительному сговору,– за это всегда больше дают. Адвокатишки, небось, поднатаскали.
– Так ведь Наташа еще есть! – напомнил Стас – может через нее подобраться?
– Нет, не вариант. Ее зацепить можно только через племянника, а он ни на что не годный задохлик, показания которого к делу не пришьешь. Да и связь с Оксаной не установить. Ну да ездили вместе на рынок, что преступление? Разумеется, знакомы – работали вместе и иногда, совершенно случайно пересекались в городе, что с того?!
– Получается, вообще ничего нельзя сделать? – завопил Макс. – Эта Оксана загубила столько людей, даже Сафронова в зачет и Вы дадите ей уйти?!
– Ну, конечно же нет, что ни будь мы обязательно придумаем, – улыбнулся Гасанов и, как в старые добрые времена, всем окружающим сало не по себе.
Расходились уже под утро, Шамиль Наимович, видимо тоже хотел спать, но на его внешности это никак не отражалось.
– Коллеги, можете идти по домам. На работу выходим только завтра – скомандовал он, а Воронцов печально вздохнул. – Везет же Вашим, а мне домой, быстро помяться и на работу.
– И Вам не стоит Геннадий Викторович. Вы еще не приехали, когда я договорился с Вашим шефом о том, что Вам нужен перерыв.
– До, свиданья, Шамиль Наимович,
– До свиданья, Геннадий Викторович и спасибо.
Еще помедлив пять минут на крыльце, он вернулся в зал. За прибранным столом, с дымящимся кофе, его ждал Берг. Стас уже собирался встать и уйти, настолько ему надоело молчанье и этот взгляд анаконды, когда Шамиль протянул ему листок.
– Держи. Развернешь в машине.
– Спасибо, Шамиль Наимович.
– Даже не думай. Мне твоя благодарность ни к чему. Ты мне понравился, но делаю я это не ради тебя, просто надеюсь, что ты все исправишь.