Жизнь потихоньку налаживалась и уже на этой неделе Алина отнесла в издательство окончательно отредактированную рукопись. Напечатать обещали ровно через три недели.
А в конце весны должны были прилететь сразу все, ну почти. Мама с Иркой в двадцатых числах мая, Миша с Зинаидой Матвеевной и подлым предателем, тридцатого, но зато на две недели. Все – таки отпуск, море. Обещалась и Ольга Леонидовна с Модестом Карловичем, но все будет зависеть от Чумакова, если «светило» медицины одобрит, то тогда – да.
Город встретил неприветливо. Хмурое небо, ветер за секунду продувший модное пальто и выпотрошивший душу, грязные лужи, подернутые ледяной коркой.
Шагать пришлось вслепую. Поднявшаяся метель била по глазам колючими злыми снежинками. Кажется здесь.
– Девушка, это Алинау?
– Нет, – сказала она, и с ее поводка сорвалась шелковая «крыса» и закружила, виляя длинным хвостом у его ног. – Это Амалиенау.
– Какой же ты красавец длинноносый, небось, холодно, лапки то короткие – сказал он, присаживаясь и гладя пса.
– Только не берите его на руки, а то он от счастья описается. Спенсер, ко мне. – девушка приближалась и, вынырнув из белой пелены, склонилась пытаясь оттащить таксу.
– Алина?
– Стас? Как ты меня нашел?
– Ну, разумеется, случайно….
– А ну хватит сопли растирать, пошли домой, пока я тут не окочурился, – сварливо прохрипел Макс. – И не надо оваций, я тоже случайно.