_________
Звук жужжание уже практически не раздражает или мне просто лень поднимать руку и нажимать на кнопку отклонить. Зайдя домой, у меня нет сил даже переодеться, сижу на скамейки, уставившись в одну точку.
После того как я узнала, что Лео был женат, и у него есть дочь, меня словно подменили. Впервые у меня случилась истерика, и я плакала, сидя в машине несколько часов. У меня просто не было сил двигаться, а рёв, который заглушал шум двигателя, давал мне осознания, что свидетелей моего падения не будет. Не могу сказать, что мне было жалко себя, или не могла свыкнуться с мыслью, что у него могли быть до меня отношения, нет. Реакция была мгновенной, как только я от Филлипа услышала:
"Ах да, кстати, знакомься Элли, это жена нашего Лео!"
Не знаю, как прям там не рухнула в обморок от неожиданности. Мне не хватило храбрости посмотреть Лео в глаза, дать понять, что мне плевать, я боялась расплакаться на виду у них, показать, насколько меня легко можно вывести из равновесия. И только когда я забилась в угол раздевалки, меня прорвало.
Однажды я поверила мужчине, попыталась его исправить, подарив безопасный остров, и когда не ожидала подвоха, он меня разрушил. Тогда маленькая Элли, только начинала познавать взрослую жизнь, умела доверять и видеть в людях только лучшее, не могла даже поверить в происходящее. Ей понадобилась несколько лет для того, чтобы залечить раны, пройти терапию в кабинете психологу и вновь стать той Элли с огромными, полными доверия глазами.
Я вновь столкнулась с тем, что хотела подарить мужчине себя, я хотела стать той гаванью для Лео, которую он много лет лишился и вот опять я столкнулась с обманом и предательством. Там, где я совершенно не ожидала этого получить, меня толкнули в спину, забыв предоставить подушку безопасности.
Но в отличие от той малышке я знала, что мне делать, я просто должна выплакать эту боль, после собраться с силами и отвлечься. Да, именно отвлечься чем угодно, работа, учёба, самокопание, главное, не думать о Лео, не позволять анализировать его и своё поведение, не подпускать возможности того, что я вновь не смогла изменить мужчину. Как ни крути, люди не меняются, ни в двадцать, ни в тридцать.
Память – вот что самое страшное в этой ситуации. Она меня душит, не оставляя возможности вздохнуть новую порцию воздуха. Мне сложно бороться с этими яркими картинками в голове, могу, лишь потупив взгляд опустить голову, принимая это проклятие.
Лео пропитал воздух в этом доме, здесь он оставил огромный след как и в моём сердце. Но как жить с этой дырой у меня совершенно нет идей. Проплакав несколько часов, выползаю из ванной, бреду в комнату. Только бросив взгляд на кровать, которая полностью заняла всё пространство, по щекам вновь текут слёзы.
После очередной прогулки с Лео, мы возвращались уставшие и довольные сюда, падали на кровать, и в обнимку смотрели на потолок и разговаривали, разговаривали, разговаривали. Кто мог подумать, что сейчас я была готова вырвать эти кадры из памяти, заплатив за это любую цену.
Смахнув с щёк солёную воду, со злостью скидываю лиловый плед на пол, но этого, мне кажется, недостаточным. Постельное также вызывает приступ гнева, поэтому оно летит вслед за предшественником, далее всё сгребаю и несу во двор, там, где стоит огромный жёлтый контейнер.
Как только удостоверивший, что постель полностью обновлена, а несколько букетов выставлены на задний двор, переодевшись в уютный спортивный костюм, я зарываюсь под одеяла в надежде уснуть. Но этого не суждено случится.
Звук входящего сообщения заставляет меня дёрнутся, моё бедное потрёпанное сердце делает кульбит, а пульс наверняка сбило все дозволенные границы верхнего значения.
Телефон находится на комоде, и для того, чтобы его достать мне нужно вырваться из своего убежища, но мне страшно. Одна часть меня горит желанием увидеть в строке адресата имя Лео, но вот другая, искренни этого не хочет. Лео может вновь запутать меня, ввести в искушения, заставив предать собственное чувство достоинства.
Я боюсь. Любое движение означает сделать этот неловкий шаг, и в любом случае быть расстроенной. Я боюсь увидеть от него послание и боюсь не увидеть.