Мне хватает ещё пару мгновений, чтобы всё же взять эмоции под контроль, оббежав стол под вопли Кенди, спешу, пытаясь остановить это безумие.
- Мэтт, прекрати! - но он на меня не реагирует, он оседлал Лео и продолжает наносить удары Лео, тот не сопротивляется, наоборот, позволяет себя бить. Конечно, я понимаю, что, если Лео решит дать отпор, он в два счёта одолеет младшего брата, но он ничего не делает, лишь принимает удары Мэтта. - Мэтт, Мэтт, перестань!
Он не слышит меня, либо делает вид. Тогда я подхожу ближе, цепляясь за его руку, Мэтт поворачивает голову, его глаза горят злобой и ненавистью, он словно не узнает меня, отшвырнув мою руку, он снова сокрушительно опускает. От неожиданности и силы толчка я не удерживаюсь и отлетаю в сторону, приземлившись на задницу, копчик мгновенно охватывает острая боль.
- Ебаный ублюдок! - слышу громкое ругательство Лео, после его фигура оказывается возле меня, он присаживается и поднимает двумя пальцами мою голову. Его взгляд по-прежнему жесток и не примерим, но мне становится легче, когда он находится так близко.
Бровь рассечена, из неё маленькой струйкой идёт кровь, губа также разбита и опухла.
- У тебя идёт кровь, - тихо произношу, поднимая руку, хочу дотронуться до него, но Лео отстраняется, давая понять, что ему неприятно. - Тебе, тебе, нужно обработать рану...
- Ни твоё дело! -бросает он, после поднимается, движется к Кенди, которая, всхлипывая, стоит возле стола, - Пойдём куколка, покажу тебя свою комнату!
Эпизод 53
Элли
Мэтт сидит в углу, опустив голову на колени. Его дыхание неровное, плечи напряжены, он, видимо, приходит в себя, адреналин снижается, а понимание, что он натворил, заставляют так неподвижно сидеть. Впервые мне хочется наорать на него, оскорбить, обидеть, это чувство мне мешает критически мыслить, я лишь поддаюсь эмоциям, которые совершенно несвойственны мне.
- Добро пожаловать в семью, Элли! — это уже произносит Филипп, который от начала до конца наблюдал за всем ужасом.
С этими словами он картинно вытирает рот салфеткой, после швыряет её на центр стола, встаёт и выходит, даже и не взглянув на сына. Он не пытается объяснить, не пытается сделать вид, что ему жаль, да он просто не просит прощение за собственных сыновей, он просто уходит, оставив меня среди этого хауса.
Теперь смотрю на них совершенно другими глазами и как не замечала этого. Такой жестокости и ненависти, которые они только что продемонстрировали, вызывает лишь неконтролируемый страх, но ни отцу, ни сыну не жаль, что произошло. Такое жестокосердие, открытое, не замаскировано под дурацкими отговорками, окатывает меня как ледяной душ. Единственное, что гремит у меня в голове, это собственный голос, мне не место тут, мне нужно бежать не оглядываясь.
Чтобы окончательно не раскиснуть начинаю собирать грязные тарелки со стола, аккуратно счищая остатки пирога, укладываю одну тарелку, в другую. Но, как только моя рука тянется за салфетницей, на мою талию ложатся ладони. Опускаю взгляд и вижу разбитые костяшки, Мэтт молчит, он лишь опустил голову мне на макушку и молчит.
Я же чувствую отвращение, и то, что совсем недавно этими руками он избивал своего брата, а сейчас трогает меня. Но я молчу и не отталкиваю его, словно всю мою волю высосали, оставив лишь оболочку.
- Элли, детка, прости, прости меня…- спустя, какое-то время, Мэтт произносит сиплым и напряжённым голосом. - Я тебя очень люблю и боюсь потерять!
Медленно по очереди убираю вначале одну его руку, после другую. Чуть отстранившись, протискиваюсь в сторону, мне нужна свобода и мне нужно убрать эти чёртовы грязные тарелки, словно это единственное, что меня тревожить в этой ситуации. Я не хочу разговаривать с Мэттом, не хочу слышать его извинения, нелепые и смешные, так как понимаю, что многое было игрой. Мэтт всегда был завистливым, обозлённым, неуверенным, но даже при малейшем проявлении им этих качеств я находила объяснение. Сейчас вижу картину целиком, без прикрас, я не знаю Мэтта Маттисана, не люблю его, и я за него выхожу замуж.
- Элли, я понимаю, что поступил как идиот и полный кретин, но ты же понимаешь...