Время шло и у кошки появились котята. Она устроила логово в укромном месте, но как только котята немного подросли, стала днём водить их гулять на диван, на солнышко. Однажды случилось несчастье. Котенок хотел пролезть сквозь отверстие сетки в соседний двор и застрял. Кошка ничем не могла помочь ему. Она бегала за каждым проходящим жителем и просила о помощи, но они не обращали на неё никакого внимания. Оставалась последняя надежда: завтра вторник.
Всю ночь кошка просидела возле котёнка, облизывая его, а как только забрезжил рассвет, стала бегать между ним и входом во двор. Мужчина ещё только подходил к дому, а она уже была под дверями, ведущими на улицу.
Мужчина очень удивился, увидев кошку в этой части двора. Кошка мяукала, отходя на пару шагов и снова возвращаясь к его ногам. «Псыка!» – по привычке проговорил он, одновременно понимая, что она зовёт его и убыстряя шаг.
Кошка, мяукая, металась между ним и диваном. Мужчина подошёл к дивану и ничего не увидел. Но кошка, продолжая мяукать, вскочила на спинку дивана, опустив за него морду. Заглянув туда, Мужчина увидел застрявшего котенка: «Как ты попал сюда, бедолага», – проговорил он, освобождая несчастное животное. Он положил котёнка на диван. Кошка улеглась рядом и стала кормить обессилевшее дитя.
В следующий вторник, на диване, Мужчину ждало всё кошачье семейство, дружно убегая под его весёлое «Псыка».
Сенбернар
Когда Мужчина приходил убирать этот дом, на нижней площадке лестничной клетки всегда лежал огромный Сенбернар. Первое время, видя, что мужчина боится зайти в подъезд, пёс вставал и выходил на улицу. Время от времени он подходил к подъезду и заглядывал, а после окончания уборки, возвращался на свое место.
Когда они привыкли друг к другу, Сенбернар стал уходить только после того как Мужчина говорил ему: «Ну что ты здесь лежишь, ты же мешаешь мне».
Однажды, Мужчина встретил Сенбернара по дороге к зданию. Видя, что пёс направляется к подъезду, он решил остановить собаку. «Куда? «Псыка»! – сказал Мужчина и топнул ногой. «Грараав?» – басом изумился Сенбернар такому невежливому обращению.
От неожиданности Мужчина присел и еще минуты три просидел на соседней лавочке, пережидая пока пройдёт дрожь в коленках. А Сенбернар, довольный произведённым эффектом, лёг в сторонке, пережидая пока Мужчина закончит уборку.
Случайные мысли
Блики памяти. Время …
Я помню розовощёкого улыбчивого малыша с огромными, чистыми, как горное озерцо, голубыми глазами, очень вежливого и рассудительного, с феноменальной памятью. Особенно поразил всех один случай:
Он был ещё настолько мал, что не умел говорить. Попав в очередной раз в гости к бабушке с дедушкой, начал, радостно смеясь, показывать пальчиком на стенку и что-то лепетать. Взрослые сразу даже не поняли в чём дело. Ребёнок, которого несколько месяцев не приводили в эту квартиру, подметил, что в кухне на стене поменяли газовый счётчик, чёрный и прямоугольный на голубой и круглый (или наоборот, я уже не помню)))).
Я помню невысокого, доброго и остроумного белокожего, чуть загорелого юношу, с нежно-розовым румянцем и прекрасными светло-золотистыми волосами, крупными кудрями спускающимися до середины спины. Он с юмором, рассказывал:
Еду в трамвае, а меня сзади трогают за плечо: «Девушка! Передайте, пожалуйста, на билет». Оборачиваюсь, и человек, ошарашено: «Или как тебя там?». Смеюсь отвечая: «Или как тебя там».
Я гляжу на высокого, стройного до худощавости, всё ещё молодого шатена. Я так много помню о нём. Я совсем не знаю его. Что связывает его с тем малышом, и тем юношей? Что сохранилось, и что стёрлось утекающими годами? Какая частица его живёт в двух молодых, очень красивых женщинах? Что они взяли от него, а что от его смешливой, доброй и умной супруги?
Я гляжу на них, и вспоминаю, вспоминаю … и сердце полнится улыбкой.
Попутчики
Встретились два человека, и пошли вместе: один на восток, а другой на пиво. И долго шли они, разговаривая, аж до первой пивной.
Ещё раз про любовь
Грешных любят за то, что они грешные. Их можно прощать. Можно нисходить к их слабостям и, тем самым, сознательно или неосознанно, чувствовать своё превосходство и наслаждаться своим великодушием. – Тогда как постоянная святость, словно упрёк, вызывает только угрызения совести, а с ними и досаду, преходящую в тихую ненависть…