— Ну и как теперь ощущения? — спросил старик Тром, щурясь от яркого солнечного света. — Каково это, быть бароном? Изменилось восприятие мира?
— Наверное, я еще не смог в полной мере оценить тот вал событий, что произошли со мной после нелепой и странной игры, в которой капитан Таус поставил на кон свой корабль! — Я только шмыгнул носом и потянул один из воротов поворотного паруса, направляя корабль в сторону жиденького перелеска на склоне холма. — Ничего не изменилось, Тром. Я все тот же Брамир, все тот же разгильдяй и проныра, которому судя по всему фартит так, что мера моего удивления уже исчерпана до последней крупинки.
— И что будешь делать теперь?
— То же что и планировал, постараюсь внести суету в это нелепое противостояние, а там, может, и урву себе еще жирненький кусочек. После щедрого дара королеве, засевшей в крепости, наша казна совсем пуста. Даже то золото, что я получил от уважаемых магов за полет, и то пошло в дело.
— Да уж, на голодном пайке много не навоюешь, — вздохнул Тром. — Дела странный оборот приняли. Теперь сохранить нейтралитет будет не просто.
— Станем действовать по плану, а там будь что будет, — успокоил я старика и распустил узел основного паруса, сбавляя ход корабля.
Мы пролетали над изумрудными холмами, сплошь покрытыми сочной весенней зеленью и мелким кустарником с молодой свежей листвой. Это было очень удобное место. Холмы тянулись очень далеко, некоторые пологие, другие чуть круче. Но все равно словно складки на покрывале, укрывающем землю. Спрятать здесь военный фрегат проще простого. Достаточно только спуститься в ложбину и как следует закрепить якоря. Даже в тысяче колен от дороги, вдоль которой мы летели, нас не смогут найти, если только не будут специально прочесывать всю местность. Но в мои планы совершенно не входили игры в прятки. Я собирался сделать все возможное, чтобы разведчики Фараса даже с похмелья и в полной тьме заметили нас и тут же доложили. От крепости Касс до твердыни Хатана было два дня лету, это при попутном ветре. Я выбрал удобное место как раз посередине и решил разбить лагерь на холме. Здесь в этой долине было все для обустройства удобной стоянки. Тихая речушка с чистой, прозрачной водой, питаемая родниками, бьющими из глубин пологих склонов. Жиденький лесок на северной стороне, достаточная возвышенность, чтобы в случае опасности поймать попутный ветер и иметь хороший обзор. Не будь такой спешки, я бы, наверное, ещё вернулся в земли Хариди, подыскал бы там работенку, понежился бы в объятьях пухленькой деревенской девицы, но времени на такие дела и забавы не было.
Команда уже привычно и проворно закрепила корабль временными подпорками, натянула удерживающие канаты и занялась тем, что разбила лагерь на самой вершине. Требовался незначительный ремонт после весьма рискованной посадки в крепости, мы немного повредили один из бортов, так что треснувшие доски придется заменить. Я сам не участвовал в ремонте, достаточно было того, что теперь только я и Корвель должны были разбираться с картами и книгой записей, которую начал вести Вельгор. Дни шли медленно, неспешно. В какие-то моменты мне казалось, что я был слишком хорошего мнения о разведчиках Фараса. Но Орадан всякий раз призывал меня к терпению. Да и команде явно понравилось бездельничать на этом пикнике.
Гурымей стоял в центре большого тронного зала, внимательно изучая мозаику, выложенную отшлифованными камнями на полу. Складывалось впечатление, что он словно бы не слышит бормотания кавалериста, который стоял на коленях перед троном Фараса.
— …Огромный корабль! Мой король! Просто громадина! Не меньше чем военный фрегат!
— Как! Кто посмел! Военный корабль на моей земле! Что они там делают?!
— Я видел шатры, мой король, как у кочевников, не меньше десятка шатров. Слышал стук топоров, удары молота. На вершине холма стояли дозорные, по всему видно, что офицеры, рыцари, и мы не рискнули подойти ближе, нас было только трое.
— Это булгальцы! Только они могли обнаглеть настолько, что пригнали в мои земли военный фрегат!
— Есть флаг у этого корабля? — вдруг спросил Гурымей, повернув голову к разведчику.
— Нет, господин. Ни я, ни мои люди флага не видели, ни герба, никаких других знаков отличия.
— Это он! — выдохнул Гурымей, сжимая губы тонкой ниточкой. — Этот выродок все-таки решился заявиться в Полхию! Хотя, с другой стороны, куда ему еще было направляться, если у него в руках древние камни. Тем хуже для него.