— Я даже нарисовал, как можно будет это сделать, — как бы в подтверждение слов мальчишка протянул мне кусок пергамента, на котором неумело, но старательно была изображена довольно размашистая конструкция, чем-то напоминающая легкий шатер вельможи, если ему задрать все пологи и закрепить на длинных жердях. Внизу под этими отдаленно напоминающими крылья перепонками была нарисована плетеная корзина, внутри которой изображен человек. Кружочек-голова, две торчащие в разные стороны палки — руки.
— А ты показывал Хаджин это чудище? Среди нас она самый опытный небоход.
— Она сказала, что такое возможно сделать и что, вполне вероятно, что даже сработает.
— Ну коль уж Хаджин сказала, что сработает, тогда все в порядке. Давай пока отложим эту затею, во всяком случае до той поры, когда разберемся с Гурымеем и Фарасом, а после, я обещаю тебе, что мы приложим все усилия, чтобы найти достойного мага, или плотника, или, того хлеще, строителя кораблей, и мы спросим у него совета. Ну что скажешь?
— Значит, вы не против того, чтобы сделать такого змея?
— Если все так, как ты говоришь, и уважаемый Ханх и Хаджин с тобой согласны, то и я найду достойное применение такому творению. Обещаю, что займусь этим серьезно. Я еще не все понял, но мне уже интересно! А теперь бегом марш спать! Мне завтра утром нужна нормальная боевая команда, а не сборище сонных мух!
Най выскочил из трюма и затарабанил босыми пятками по лестнице, ведущей в жилые каюты. Усмехнувшись ему вслед, мы с Ханхом сели за стол, и старик достал кувшинчик полынного вина.
Утром я сам встал у рулей и уже с первой попытки подобрал Орадана с верхушки смотровой башни крепости Касс. Судя по поведению наемника и по выражению на лице, он поднялся на борт с хорошими новостями. К этому времени все уже были на ногах. Мы больше не слышали грохота орудий и взрывов пороха внизу, у стен крепости, и даже зарево пожаров больше не было заметно на черной земле. Солнце только наметило место своего появления над горизонтом, раскрасив часть неба на востоке перламутром и розоватой бирюзой. Звезды еще сияли над нами пушистыми искорками, но вся команда уже была готова дать решительный бой.
— Как настроение королевы? — спросил я пустынного волка.
— Она полна оптимизма. Судя по докладам рыцарей, стоящих в обороне, потери армии Фараса составляют примерно три тысячи человек живой силы, несколько десятков Ши-фу. Полностью сгорели два осадных орудия, три тарана и несколько шатров. По всему видно, что Фарас вынужден экономить порох. Ядра, бьющие в стены, даже самые тяжелые, не дают должного результата.
— Я рад это слышать, а что насчет королевской казны, Орадан, почему Фарас требовал от королевы вернуть ему королевское золото. Я был уверен, что вся казна в руках самозванца.
— У королевы только ключи от хранилища. В окружении Фараса не осталось никого, кто бы мог подсказать, где находится вход в эти закрома. Сам он найдет казну не скоро. То помещение, что прежде выдавалось за сокровищницу, теперь пустое, но уверяю тебя, Брамир, там не хранилось и одной десятой доли всего состояния покойного короля.
— Золота нет у самозванца, но в то же время нет и у самой королевы. Но Фарас уверен, что Аттала успела прихватить с собой все накопленное.
— Именно так, мой друг. Собственно из-за этой казны и развернута вся эта военная кампания. Кстати, барон! Вот ваш новый герб и флаг, вот грамота, подписанная прочими дворянами, присягнувшими на верность королеве.
Орадан вручил мне металлическую пластину, покрытую эмалью. Так как я и просил, герб изготовили с теми символами, которые я считал важными. По традиции этого королевства овальный герб любого дворянина должен быть разделен на две части. В верхней части герба обычно изображался символ, в большей степени соответствующий основному виду деятельности владельца. У рыцаря это были боевой кинжал, палица, булава, копье. У министра или астролога — книга, астролябия, реторта, счеты. А что мог изобразить на своем гербе я. Первое, что пришло в голову, это связка из четырех ключей, соединенных между собой кольцом. Мне казалось символичным изображение ключей-отмычек, направленных во все четыре стороны света.
В нижней части герба обычно изображался родовой тотем, то животное или птица, насекомое или мифическое существо, с которым ассоциировали себя представители рода. В моем случае выбор был прост, и я попросил художника, изготавливающего герб, изобразить в нижней части лису, сидящую на мешке с золотом. Сколько себя помню, за каждую мою удачную проделку, все вокруг называли меня хитрым лисом. Меня сравнивали с этим осторожным и коварным хищником, даже когда я просто играл в кости или торговался на рынке. Лиса на моем гербе была естественным выбором. Вдоль края тянулась надпись, включающая в себя девиз и имя родоначальника. В данном случае было мое имя, но звучало оно по-новому — «Барон Полхийский Брамир родоначальник». Девиз включал краткое изречение, которое я взял из первой главы книги восхваления южных ветров «Всё возможно».