-- Скажу откровенно, профессор, но с моей точки зрения все то, что ты рассказывал, полнейшая чушь. Но поскольку я понимаю, что наши уровни познания мира отличаются друг от друга, то и не подвергаю сомнению ничего, о чем ты говоришь.
-- У меня есть доказательства всего, что я сказал.
-- А у меня, думаешь, не было?
-- Глаза, уши и тактильные ощущения не в счет.
-- На твоем уровне познания мира, но не на моем.
-- Мальчики, хватит. Я уже поняла, что до того, как Грас попадет в лабораторию, ученым ему не быть. А в лабораторию допускаются только ученые. Или студенты.
-- А студентом он не может быть из-за своего не юного возраста. Если мы хотим его вписывать в научное общество, а не отправлять в трущобы.
-- Мы могли бы предположить, что он из трущоб другого города, но теперь решил исправиться и получить необходимые знания.
-- Такое "вписывание" полноценным назвать нельзя.
-- Если быть крайне принципиальным, то конечно.
-- А не быть крайне принципиальными не имеет смысла. Мы хотели проверить, сможем ли вписать человека с другим мировоззрением в наше общество, сделав его одним из нас. Тридцатилетний студент, по какой бы причине он ни пошел учиться, полноценным членом нашего общества не является, а значит, эксперимент провален.
-- Что ж... А как насчет стать художником? Грас, ты же говорил, что рисовал.
-- Рисовал, но это были сакральные изображения, и их техника в вашем представлении оставляла желать лучшего. -- Смешок. -- Боюсь, такие картины у вас не оценят. Да и сам я буду подходить к рисункам совсем с другой позиции, так что не смогу спокойно рисовать для широкой публики.
-- Да, это тоже тупик. -- После недолгого молчания: -- Но должны же быть варианты. Неужели получается, что эксперимент провалился?!
-- Один из вариантов -- продолжить держать Гриммюрграса взаперти, но дать ему возможность экспериментировать в нашем доме. Возможно, в нем пробудится ученый, который даже сможет совершить открытие.
-- Это жестоко, -- смех. -- А вдруг мне не удастся ничего открыть? Или во мне так и не зародятся сомнения, и я ничего не стану оспаривать?
Женский восторженный крик:
-- Оспаривать! Если ключ в этом, то я знаю, какая дверь нам нужна!
-- Ну-ка, ну-ка, Некомпетентный ученый.
-- Профессор, не помню, рассказывала я тебе или нет (но должна была!), что кое-что Грас успел подвергнуть сомнению и даже оспаривал.
-- И о чем именно речь?
-- О настольной книге Граса!
-- О работе, посвященной первобытным людям? Но я не говорил, что первобытные люди отличались от тех, кто там описан. Я лишь говорил, что мой народ не полностью подходит под описание.
-- Не полностью? Это значит, что частично все же подходит?
-- Скорее большей частью. Мы отличаемся внешне, но в остальном написанное в книге правдиво. То есть, совпадает с порядками и образом жизни, что были и в хэимели. Есть, конечно, некоторые неточности, но и ваши ученые, точнее ученые... Фьялса... Да, точно, Фьялса. Так вот, ученые Фьялса судили исключительно по раскопкам, так что многое домысливали. Но в целом можно считать, что книга практически про моих сородичей.
-- Так-так... Кажется, я понял, что хочет сказать Некомпетентный Ученый. Вот она, дверь!
-- А я до сих пор не понимаю.
-- Гриммюрграс, даже сегодня мы успели посокрушаться, что в Норзуре антропологии и археологии уделяют недостаточно внимания. В основном студенты учатся по старым книгам из Фьялса, которые мы не уничтожили, посчитав их стратегическим оружием в победе над другими городами (да здравствует профессор Фордилд!) Разумеется, нашим докторам и профессорам с кафедры археологии и антропологии пришлось написать какие-то работы, чтобы получить ученую степень, но если бы ты их прочел, оценил, насколько уныло приходится бедным будущим археологам-теоретикам. Я побывал на одной их лекции и чуть не уснул. Я, признанный профессор Зануда! Зануднее меня никого не должно быть, не так ли?
-- Я употребляла это прозвище немного в другом смысле. К тому же профессора с той кафедры не занудные, а просто скучные. И не имеющие ни малейшего представления о том, чему учат.
-- Но ты, Гриммюрграс, имеешь. Да, возможно, ты действительно прав, и хэимели никогда не находилось на территории Норзура, оно существует сейчас в каком-то параллельном измерении или еще где, но поскольку строй твоей общины соответствует тому, что у нас принято называть первобытным, то почему бы тебе не отправиться на кафедру археологии и антропологии?
-- Потому что я ничего не смыслю в археологии. Я не знаю, как именно ведутся раскопки. Да, я смогу притвориться, что разбираюсь в укладе того общества, даже могу рассказать про искусство людей каменного века, но не более того.
-- А большего и не нужно, Грас! Почему бы тебе не стать знатоком первобытного искусства?
Тихий стон:
-- Но я же не знаю, как ведутся раскопки...
-- Почитаешь книги. Это раз. И этого будет вполне достаточно для наших археологов-теоретиков, поскольку больше того, что написано в книгах, они сами не знают. Два: ты можешь сказать, что ты присутствовал на раскопках, но твоей задачей было изучить то, что достанут археологи, и сделать об этом соответствующие выводы. То есть копают одни, а пытаются объяснить, что же те откопали, совсем другие. И поскольку на кафедре не имеют представления, как же на самом деле проводят раскопки настоящие археологи и кто изучает найденное ими, такая легенда вполне подойдет.
-- То есть они запросто мне поверят?
-- Если будешь уверенно себя вести, то да. Грас, следствие правила профессора Фордилда на этот раз на нашей стороне. У нас нет связи с другими городами уже много лет. Это значит, что ты можешь назваться ученым из Фьялса -- ближайшего к нам города, где люди говорят на том же языке, что и мы, и где кафедра археологии разительно отличается от той, что у нас. Из северных городов лучшие археологи и антропологи обитали именно во Фьялсе. Но эти ученые постоянно выезжают на раскопки, что тоже идеально для твоей истории.
-- Чем?
-- Гриммюрграс, мы же должны объяснить, откуда ты, такой взрослый мужик, внезапно взялся в Норзуре. Здесь только один вариант -- попал из другого города. Но просто так к нам из других городов не приезжают. Да и будем откровенными, карты давно утеряны, так что мы даже не имеем представления, где эти самые другие города находятся. Некоторые книги, написанные еще в эпоху Сотрудничества, как мы ее в шутку называем, сохранились, но не все. Практически все работы, связанные с географией, уничтожены. Их направленно не сжигали, но теряли с удовольствием, относясь к ним, как к бумагомарательству. Если труды по антропологии, допустим, в Норзуре никогда не издавались, то и книги по этой науке ценились так, что их хранили чуть ли не в сейфе, пока не переиздали в достаточном количестве. Карты же стали никому не нужны. Никто не собирался ими пользоваться, мир сократился до одного города, поэтому, когда обнаружили, что ни у кого не сохранилось ни одной карты, никто не опечалился. Как с этим обстоит в других городах, мы не знаем. И не узнаем. Поэтому можно спокойно говорить, будто там тоже не было карт. Если понадобится.
-- Итак, вы хотите, чтобы я притворился знатоком искусств...
-- Искусствовед. Это так называется.
-- Хорошо, искусствоведом из Фьялса, который волей случая оказался в Норзуре и теперь не может вернуться назад, так что желает стать полноправным жителем Норзура, обучая будущих археологов и антропологов тому, что знает?
Хором:
-- Именно!
-- Но...
-- Никаких отказов. Ты знаешь про быт первобытных людей, даже если речь идет не совсем о них. Никто не проверит, понимаешь? Даже если у тебя будут разночтения с этой книгой, -- шелест страниц, -- то ты вправе сказать, что последние раскопки изменили взгляд ученых на некоторые вещи. Эта книга слишком старая, да и опять, проверить твои слова невозможно.
-- Но профессор кафедры должен иметь какие-то научные работы, не так ли?
-- Ты сможешь перечислить им названия парочки каких-нибудь работ, и они что? Правильно! Не смогут проверить, есть ли они в природе на самом деле или нет.