— А сами вы знаете кого-нибудь из этих ходоков?
— А вы, мил человек, не из милиции случайно будете?
Ветров решил больше не таиться:
— Из милиции, бабушка, из милиции. Кто-то из соседей написал, что безобразничает она много. Вот я и хочу разобраться, в чем дело.
— А чего ж они не написали ее правильный адрес, фамилию, имя?
Старушка смотрела на Ветрова подозрительно.
— Говорите, что из милиции? А документ у вас есть?
— Конечно, бабушка!
— Покажь! — потребовала она.
Ветров достал из кармана пиджака удостоверение и протянул его старухе:
— Вот, пожалуйста.
— А ты, молодой человек, — окончательно перешла она на «ты», — почитай мне, что там написано.
Ветров развернул удостоверение и прочитал:
— Лейтенант Ветров Игорь Николаевич, состоит в должности инспектора уголовного розыска, — и протянул удостоверение старухе. — Вот посмотрите: печать, подпись начальника есть.
— Ладно уж. Верю. А документ свой спрячь. Все равно неграмотная. Входи, коль хочешь — поговорим.
Ветров вошел в небольшую и аккуратную комнатушку. Одного взгляда на обстановку было достаточно, чтобы сделать вывод: старушка жила одна.
«Это хорошо, — подумал лейтенант, — можно не торопясь расспросить хозяйку».
Он сел на предложенный стул.
— Не скучно вам одной тут жить?
— Да как тебе сказать? Дети у меня взрослые, свои семьи имеют, живут отдельно. К себе зовут жить, а я не хочу. Здесь я сама себе хозяйка.
Неожиданно старушка, взглянув в окно, воскликнула:
— Вот полюбуйся, идет, красавица!
Через тюлевую занавеску Ветров увидел, как наискось, через двор, к дому приближается женщина. Одета ярко: малиновая кофта, желтая юбка.
«Так вот она какая, эта Бурова», — подумал Ветров и спросил:
— Бабушка, у нее сейчас дома кто-нибудь из мужчин есть?
— Черт ее знает, кого она может у себя прятать. Два дня назад соседи из первой квартиры хотели в милицию звонить. Трам-тарарам устроила в квартире: крики, ругань, дрались какие-то мужики, потолок ходуном ходил.
— Вы никого не знаете из тех, кто к ней ходит?
— Не знаю я, сынок, не знаю. Одно могу сказать: нехороший человек и такие же нехорошие люди к ней шастают. Давно за нее пора взяться. Здоровая баба, а не работает. Спрашивается: за счет кого живет?
— Вы правы, бабушка. Будем что-нибудь предпринимать, — сказал Ветров и, попрощавшись, ушел.
Лейтенант решил зайти к Буровой и побеседовать с ней. Тем более что причина есть.
Он поднялся по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж и постучал в дверь, на которой мелом была написана цифра «4». Ответа не последовало. Ветров опять постучал, за дверью тишина. Толкнул дверь — открыта. Вошел в полутемный и затхлый коридор, прошел его, отворил вторую дверь и оказался в большой комнате. Посередине стоял стол, покрытый зеленой скатертью. В углу на старом диване сидела Бурова. Она молча смотрела на незнакомца.
— Здравствуйте, вы будете Ирина Брониславовна?
— Я, а в чем дело?
— В скандалах, которые устраиваются в вашей квартире. Я из милиции. Вот мое удостоверение.
Но Бурова, даже не взглянув на документ, сделала удивленное лицо:
— Я никаких скандалов не устраиваю.
— А два дня назад, когда весь дом ходуном ходил, стекла содрогались от матерщины?
— А-а, два дня назад, — растягивая слова, проговорила хозяйка, — это я с мужем немного по душам поговорила, так для них, — показала она пальцем на пол, — это уже скандал. Что они — сами между собой не ссорятся, что ли?
— Кого вы имеете в виду?
— Да вот, соседей из первой квартиры. Чуть что, так сразу же в милицию бегут.
— Странно, странно. Говорите, что с мужем поссорились, а в тот день у вас было несколько мужчин. Кто они?
— Так я же говорю, муж...
— Вы же не замужем.
— Документы в загс подали, скоро распишемся.
— Как фамилия будущего мужа?
Бурова помялась немного, затем как-то неуверенно ответила: «Ревтовский».
— Кто еще был, когда, как вы говорите, слегка поссорились с вашим будущим супругом?
— Кто, кто? Не знаю. Какой-то товарищ мужа. Имени его даже не помню.
— Может, Самохин был?
— Самохин? Какой Самохин? Ах, Ленька! Так он же в больнице лежит.
— Что с ним?
— Говорят, аппендицит.
Ветров видел, что с этой женщиной говорить бесполезно, правды все равно не добьешься, вызовешь подозрение. Он предупредил, чтобы она скандалов больше не устраивала, и, сделав вид, будто он удовлетворен беседой, ушел.