— Это ж на столе! А у нас — холм!
Ай, да Мастер! Одним глазом только глянул! Мишка понял его. Вся игрушка, переведённая на реальный рельеф местности, сразу поплывёт и все её пропорции исказятся непредсказуемо, а то, что сейчас стоит на столе — всего лишь детская забава.
А вот и ребёнок. Как же его зовут? Он явно расстроился, вытирает нос типично мальчишеским движением и только тут Мишка видит, что кисть этой руки выглядит неестественно, Свет мой, он же калека! Он не воин, вот почему не выходит на занятия и нигде не виден. Но каков молодец! И есть только один выход из ситуации, в которую все сейчас вляпались, надо всё переделать! А мальчишке, Вланс, вот как его зовут, надо просто помочь.
Мишка треплет парня по голове, как своего, и старается не ущемить детского самолюбия.
— Переделаешь? А мы поможем. Да? Надо вылепить рельеф холма, а для города сделать отдельный стол. Круглый, большой и с навесом, а то дождь пойдёт, раскиснет всё. И это будет наш город. Самый красивый на свете! Хорошо? Ты только ничего не забудь. И лепи так, чтобы можно было дома переставить. С первого раза не получится, значит со второго, с третьего. Согласен?…
Хассаны появились через восьмушку. Такое же войско, десять сотен, только архаик другой, более молодой, более энергичный. Шли они мстить и грабить, не скрывая своих намерений и первыми о нападении сообщили в клан свои же соотечественники, островерхие, только наладившие доставку товаров в новый город и поверившие в возможность добрых отношений.
Торговцы шли домой небольшой группой после удачной сделки и войско просто слизало их, не подавившись, а деньги достались тем, кто грабил. Двое, сидевшие в кустах по большой нужде, спаслись чудом, кусты оказались густыми и колючими. Войско как боевой шипастый шар, летело вперёд и чудом спасённые побежали к своим новым друзьям, забыв про долг перед отечеством. Из кустов они достаточно услышали, чтобы понять, этот архаик не будет разведывать, он будет бить, зная, что клан не готов к войне.
Видимо, были в нём свои шпионы и эта новость была для вождей самой поганой. Мишка сразу вспомнил рассказ принца о предателях и предсказание, что придётся с этой грязью столкнуться. Вот и пришлось! Сейчас в клане было уже четыреста иритов, да два отряда строителей. Кто из них? Воинов, к сожалению, гораздо меньше. Нормальных парней три сотни. Из них одна обстреляна в боях, другие две — только бегали как гончие, по рейдам. Натренированы, но сырые. Девчонок считать вообще нельзя.
По всему выходило, что враг прямиком полезет в Сторожевой, и дорога удобная, и ограбить можно тех, кто неосторожно встретится и отдаст свои жизни. И теперь драться с удобствами, как в Тёщином Гнезде уже не удастся, здесь склоны холмов пологие, преимущества не дают, даже спрятаться трудно, потому что кустов нет. А времени судьба выделила день — два, не больше.
Безо всяких церемоний выперли подальше и селян, и плачущих девчонок, не стали их оставлять в подземном лагере, уж если нашлись продажные языки раньше, то теперь, чтобы выслужиться и получить свою долю, они распухнут как… это самое. В такой форме, только более конкретно, выразился мэтр Хатакр, объясняя этот момент.
На кордоне Сторожевом стояли два десятка королевских воинов, им было приказано бегом убраться сюда, в лагерь, а в долину побежала группа Пашкиного спецназа, водить за нос и тянуть время. Башня на кордоне, конечно, была, но только одна, враг мог и не трогать её, а просто обойти. Но мог и взять. Что такое десяток, даже сотня защитников? Если бы несколько защитных строений, то можно было бы помогать друг другу, закрыть горло в ущелье, а так… бестолковка.
Послали гонца в столицу. Но на него никакой надежды не было. Четыре дня туда, дня два король будет решать, потом дней шесть назад, уже не гонец пойдёт, а войско, его скорость меньше. Когда доберутся, здесь уже одни трупы будуть валяться. Но и не сообщить — тоже нельзя. Жалко, не успели доделать колёса и повозки, но и они проблему не решили бы, скороход, он без груза, бежит хорошо, обгонит любого аралтака. Другие гонцы побежали в селенья, предупредить, чтобы уходили.
Теперь, когда руки освободились, стало спокойнее. Три сотни пошли к Сторожевому, разными тропами, обходя врага, пока ещё невидимого, с трёх сторон. Да Пашкин отряд в два десятка. Вот и вся защита. Лагерь оставили сильно погрустневшему дежурному, приставив к нему десяток посыльных ребят для связи. Все входы из долины Мишка закрыл, но это ненадёжно.
Со стороны Сухарей враги могли забраться в пещеры, своим нужно же было заходить, и, если предатель сообщил о секретных лазах, то — беда! Была надежда, что если он из селян или новеньких, то просто не знает ещё где они, эти входы.
Еды взяли на три дня, сухой, чтобы не готовить и не греметь на бегу котелками. Потом тот отожрётся, кто жив останется. Мельника, Мастера и верную бабку чуть ли не насильно увели, вместе с селянами, так они прикипели к своему месту. Зачем рисковать?
Мишка убедился, что все ушли, кроме дежурных, и только тогда поднялся вверх и началв полёте щёлкать пальцами, злясь на судьбу, что не дала времени совсем чуть-чуть, слишком драными оказались крылья с последнего испытания, пришлось шить заново, Мастер не успел.
Полетел на то место, где долина Сторожевая пересекает на спуске границу, туда чужаки придут обязательно. Если они чувствуют свою силу, значит будут рассчитывать на скорость, внезапность, стоит ли драть ирчиги по острым обломкам? Пойдут по хорошему пути.
Мелькнула мысль, а что, если всё это провокация? Может быть, никакой армии нет, а есть отряд, который сейчас в суматохе неплохо может пошерстить окрестные селения, да и лагерь Ящериц стоит пустым, там найдётся, что хватануть?
Страшная штука — недоверие! В фильмах частенько пытали до смерти и вора и безвинного, потому что на них не написано, кто есть кто. А хассаны молодцы! Дождались весны, забытого после прошлогоднего поражения страха, плюнули на все переговоры и — вперёд! Хотя, как он может говорить об этом, не увидев ещё врага и не зная его замыслов?
Вот и пошли узнавать, командующий южными войсками со всеми причитающимися. Мысли крутились вяло, ничего особенного в голову не приходило, только с внутренним сарказмом Мишка отметил, что все его битвы следуют одна за другой, нарастая по степени сложности.
Как будто неведомый учитель потихоньку тренирует его и готовит к чему-то грандиозному. Что же дальше, Учитель? Армия в сто тысяч? Забавно! Победив её, можно стать падишахом! И завести гарем… Канчен-Ку пришлось прогонять почти силой, сработало только то, что она отвечает за жизнь пяти десятков девушек, и не только за жизнь, а и за то, чтобы духу их не было в битве и даже рядом с ней. И тут же угодливые мысли навеяли сомнение. Станут девчонки уходить далеко?! Счас! Это вам не домоседки, которых оторвали от шиться, каждая за спиной имеет боевые кинжалы. Наверняка спрятались так, чтобы по первому же писку примчаться, и никакая дисциплина тут не поможет.
Обсосав эту любопытную догадку, Мишка начал более внимательно вглядываться в однообразный серо-зелёный ландшафт внизу, знакомый как штаны на коленке. Но ничего он не нашел, кроме голов Пашкиного отряда, который ушел раньше и отдыхал за перегибом, в ложбинке, выставив часовых. Командира заметили ещё в воздухе, замелькали пятки, повернулись в одну сторону головы и Великий Кайтар сызволил глянуть вверх, прикрыв глаза козырьком руки от лучей заходящего светила.