Товаров похищено на три тысячи рублей. Одному на такую сумму не унести. Или он приходил не один раз, или действовала группа.
Александр Самсонович отодвинул дело, положил перед собой три чистых листа бумаги, заправил авторучку и в левом верхнем углу листа крупно вывел: «Утверждаю». Да, завтра начальник отдела утвердит план оперативно-розыскных мероприятий, в котором будет предусмотрено: когда, кто, где, какую работу должен проделать, чтобы выйти на след преступников или обнаружить хотя бы часть выкраденных вещей. А пока приходится думать. Не спеша, напряженно, сосредоточенно.
Особым пунктом в плане намечаются встречи и беседы со многими из тех, кто проживает в районе преступления, выявление семей, где 27 декабря проходили семейные вечера. Возможно, возвращаясь из гостей, кто-нибудь видел преступников…
Два дня Александр Самсонович ходил из дома в дом, из квартиры в квартиру. Говорил со многими жителями поселка. Честно, открыто. Просил оказать помощь.
Спустя три дня секретарь отдела, вручая Горбунову голубой конверт, лукаво улыбнулась, пропела:
— Письмецо сомнительное. Вам лично. Без обратного адреса. Почерк женский.
— Что вы! — с улыбкой ответил капитан, разглядывая незнакомые каракули на конверте.
— Никто из наших не получает личных писем через меня, — загадочно продолжала секретарь. — Вы первый. Да и письмо местное.
— Может, человек болен, или некогда зайти, — серьезно заметил оперативник, направляясь к выходу.
Окна выходили во двор. В кабинете стояла завидная тишина. Александр Самсонович сел за стол, сунул остро заточенный кончик карандаша в угол конверта и осторожно вскрыл письмо. Развернув листок, с волнением прочитал:
«Товарищ Горбунов! Вы очень активно и настойчиво ищете преступников. Даже вечерами не знаете покоя и отдыха. Я, как и все, ненавижу воров. Вчера они обокрали магазин, а завтра, если их не поймают, очистят мою или еще чью-нибудь квартиру. Так вы говорили многим, с кем встречались. Верные слова. Потому и решила помочь.
Магазин обворовали Верхотурцев Семен и Обухов Дмитрий. Верхотурцев увез вещи в Свердловск. Там он жил раньше.
Меня прошу не искать. Когда у вас получится удачно — я сама приду».
Александр Самсонович подчеркнул синими чернилами фамилии, задумался. Письмо анонимное. Можно ли верить написанному? Бывают анонимки и липовые. Чем отличается правдивое письмо от лживого? В лживом, как правило, выползает на поверхность злоба автора на того, кого он обвиняет. А в этом? Смысл текста ровный, без срывов, без злобы и оскорблений. Такому письму можно поверить.
Александр Самсонович набрал номер телефона. Услышав женский голос, произнес:
— Капитан Горбунов беспокоит. Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Обухов Дмитрий.
— Еще что известно?
— Живет в Кургане.
Трубка издает легкий однотонный шум. Оперативник ждет, когда она снова заговорит.
— Жил…
— Постойте. Отчество, год и место рождения? Трубка отвечает на вопросы. Горбунов быстро записывает. Вдруг морщит лицо, спрашивает:
— Как?
— Выбыл в Молдавию.
— Когда? Так. Хорошо. Еще одного проверьте. Верхотурцев Семен.
И снова трубка издает легкий однотонный шумок. Минуты через три приятный голос сообщает:
— Осипович. Родился в Кургане. Проживает…
— Когда, откуда прибыл?
— Из Свердловска…
— Спасибо.
Александр Самсонович положил трубку на рычаг, остановил спокойный взгляд на выстроенных в ровные ряды строчках анонимного письма:
— Кто же ты такая, моя таинственная помощница?
Захватив с собой письмо и другие бумаги, капитан вышел из кабинета.
Начальник отдела сидел за большим двухтумбовым столом, разговаривал по телефону. Увидев на пороге вопросительный взгляд оперативника, кивнул головой, показывая вытянутой рукой на стул. Горбунов вошел, осторожно прикрыв тяжелую дверь.
— Слушаю, Александр Самсонович, — глухо сказал подполковник, закончив разговор. Правая ладонь его продолжала лежать на телефонном аппарате. Подполковник, видимо, намеревался еще кому-то позвонить.
— Анонимка пришла, — медленно, как всегда, начал Горбунов. — По-моему, правдивая.
— О чем и о ком?
— О краже из магазина… Капитан положил на стол письмо.
Прочитав ровные строчки, начальник помолчал, постукивая согнутыми пальцами по настольному стеклу, заговорил:
— Любопытно. Автору, пожалуй, нельзя не верить.
— И еще вот, — оперативник протянул исписанный лист. — Обухов уехал, а Верхотурцев здесь.
— Любопытно, — задумчиво повторил подполковник. Помедлив, спросил — С чего думаете начинать проверку?
— В Свердловск надо ехать. Там искать вещи, свидетелей.
— Согласен.
— Верхотурцева лучше пока не беспокоить. Малейшей неосторожностью можно спугнуть, и он рванется заметать следы.
— Наверняка. Если в Свердловске доказательства найдете, звоните.
— Ясно.
— В этом случае мы задержим Верхотурцева и займемся им капитально.
Подполковник записал данные Верхотурцева и Обухова. Возвращая бумаги, заверил:
— Свердловские коллеги помогут вам. Я позвоню.
— Хорошо.
— Через час получите командировочное.
— Ясно.
— Вопросы есть?
— Об Обухове Молдавию запрашивать?
— Мы организуем. Все?
— Да.
— Желаю успеха! — и подполковник встал, протянул руку.
Утро в большом городе было суетливым и тревожным. С перрона на привокзальную площадь Александра Самсоновича вынесла людская волна. В глаза хлынуло множество огней: белых, желтых, зеленых, красных, голубых. Ветра нет. Воздух мягкий. Снежные мотыльки, сверкая, кружатся под уличными фонарями. По улицам громыхают трамваи, фыркают тяжелые автобусы, тарахтят грузовики, плавно покачиваются троллейбусы, снуют неугомонные «Волги». У пожилой женщины Горбунов спросил, как доехать до городского управления милиции. Получив ответ, втиснулся в переполненный трамвай…
В управлении Александр Самсонович появился в девять часов. Начальник уголовного розыска был занят: проводил планерку. Горбунов нетерпеливо ходил по коридору, дымя папиросой. Ему казалось, что часы сбавили ход, и время тянется непростительно медленно. Наконец дверь распахнулась. Оперативники с шумом вывалились из кабинета, разошлись в разные стороны. Докурив папиросу, Александр Самсонович зашел к начальнику угрозыска. В кабинете были двое. Один, круглолицый и плотный, одетый в черный костюм и черную рубашку, сидел за столом, читал какую-то бумагу. Второй, постарше, стоял, заложив руки за спину.
— Капитан Горбунов из Кургана, — обратился оперативник к круглолицему, догадавшись, что он и есть начальник.
Скользнув быстрым взглядом по удостоверению личности Горбунова, круглолицый встал, протянул руку.
— Жданов.
— Майор Удачин, — отозвался второй, пожимая узкую ладонь курганца.
— Мне звонил ваш начальник, — сообщил Жданов, разглядывая продолговатое, слегка тронутое оспой лицо Горбунова. — Много выкрали?
— На три тысячи.
— Так. Кто вас интересует в нашем городе?
— Связи Верхотурцева… Он жил здесь.
— Где?
Александр Самсонович назвал адрес.
— По нашим данным, Верхотурцев увез вещи сюда.
— Что ж, поможем, — пообещал Жданов, хлопнув вытянутыми пальцами по кромке полированного стола. — Адрес, названный вами, находится на территории, которую обслуживает майор Удачин. Ему и карты в руки. Так, что ли? — Жданов повернулся к Удачину.
— Да, — майор кивнул головой.
— Машина нужна? — бойкие глаза начальника угрозыска задержались на серьезном лице майора.
— Потребуется.