Наша артиллерийская и авиационная подготовка была так удачно проведена, что оборона врага была подавлена на всю глубину. Под прикрытием огня артиллерии и минометов, при хорошей поддержке авиации и танков разведывательные отряды стремительно форсировали реку Вента, быстро овладели тремя траншеями обороны противника на левом берегу реки и освободили населенные пункты Рудышки, Крокли, Чуйнли.
Я доложил командующему фронтом И. X. Баграмяну:
— Разведотряды выполнили поставленную задачу и продолжают продвигаться вперед. Для наращивания успеха разведотрядов прошу разрешить ввести в бой восемь батальонов.
Командующий с моим предложением согласился, и наступление пошло еще быстрее. Фактически атака разведотрядов переросла в общее наступление всех войск армии. Разведотряды и введенные дополнительно 8 батальонов нанесли противнику такой мощный внезапный удар, какого не было еще в предыдущих операциях. За 1–2 часа эти отряды прорвали первую и вторую позиции обороны противника, а командиры корпусов в 12–13 часов ввели в бой главные силы дивизий первых эшелонов. С вводом главных сил темпы наступления увеличились. За 2 часа оборона была прорвана на глубину 5–7 километров. Войска армии выполнили свою задачу. Редко это бывает, но факт остается фактом, разведотряды захватили большое количество пленных, 7–8 танков, десятка полтора артиллерийских орудий.
Пленные говорили, что наступление советских войск оказалось для них совершенно неожиданным.
Во взаимодействии с 43-й армией войска 6-й гвардейской продолжали развивать наступление. Это позволило мне ввести в прорыв подвижную группу армии — 19-й танковый корпус — и за 5 октября продвинуться в глубину от 14 до 47 километров, расширив полосу прорыва до 75 километров. К исходу дня мы вышли на рубеж Папиле, Шнаудине, Тиркшляй, Оаудена, Гаудузы.
В боях за освобождение советской Прибалтики наши воины также проявили массовый героизм и высокое воинское мастерство. Каждый день рассказывали мне член Военного совета генерал К. К. Абрамов и начальник политотдела армии полковник Л. И. Соколов о героизме наших гвардейцев. В 71-й стрелковой дивизии замечательно проявил себя рядовой А. Г. Чичек, ранее награжденный орденом Славы II и III степени и орденом Красной Звезды. В ходе атаки А. Г. Чичек с двумя бойцами лесом и по болоту пробрался к траншее противника. Неожиданно на них напало десятка полтора гитлеровских солдат. А. Г. Чичек организовал отпор врагу. Все попытки противника захватить живыми наших гвардейцев успеха не имели. При этом только А. Г. Чичек уничтожил 7 гитлеровцев. Дважды раненный, отважный рядовой до конца дня не покидал поле боя.
С такими воинами, как А. Г. Чичек, за войну я беседовал, наверно, много сотен раз. Я все старался узнать у них, как это так: один-два наших бойца убили десяток фашистов. Спрашивал, но так толку и не добился. Как правило, красноармейцы отвечали мне:
— Да знаете, товарищ генерал, сидели мы в кустах, видим, идут. Решили, давай поближе подпустим.
— Их же больше было, чем вас, они тоже вооружены, могли бы вас пострелять. Почему вы тихо не сидели?
— Конечно, они могли бы нас убить, но мы были хорошо замаскированы.
Не раз я задавал себе такой вопрос: откуда такая верность воинскому долгу? Кто воспитал их так? Видимо, ответ один — Коммунистическая партия, весь уклад нашей, советской жизни и, конечно, родные. Никто, наверное, и не слыхал, чтобы отец или мать, провожая свое дитя на войну, глядя на сына, может быть, в последний раз, сказали бы:
— Ты будь поаккуратней…
Не знал я за всю войну случая, чтобы фашистский солдат без приказа, а только по велению сердца пополз бы на вражеский пулемет, чтобы закрыть его грудью и ценой своей жизни спасти тысячу своих товарищей, помочь им одержать победу. Мне, правда, и сейчас случается, когда разговор заходит об этом, иногда слышать:
— А он был в безвыходном положении…
Обычно так говорят те, кто не служил солдатом на войне, не представляет себе возможностей солдата. Я сам был солдатом и знаю, что всегда можно попытаться где-то спрятаться — или в канаве, или за сосной, или еще где-нибудь, авось и пронесет мимо… При чем тут безвыходное положение? Солдат же сам уходит из укрытия и ползет к пулемету. Батальон лежит, а он у всех на глазах ползет!
Сейчас подсчитано: за время войны подвиг подобный матросовскому совершили более 300 человек. Как Гастелло, направили свой самолет на скопление врага около 350 человек. Причем, если можно так сказать, «динамика» таких подвигов нарастала с каждым годом войны. Это неполные подсчеты. Я же убежден, что таких подвигов было куда больше, чем могли сохранить документы: не всегда эти подвиги видели, или тех, кто видел, убило в затянувшемся бою, или не было поблизости политработника, свидетеля подвига. В связи с успехом первого дня наступления командующий 1-м Прибалтийским фронтом И. X. Баграмян решил для наращивания удара войск 2-й гвардейской и 43-й армий ввести в прорыв 5-ю гвардейскую танковую, 4-ю ударную и 51-ю армии, которым было приказано во взаимодействии с 6-й гвардейской армией разгромить противостоящего противника и к исходу 8 октября выйти на рубеж Ауце, Мажейкяй.