Все эти меры позволили нам так сильно ударить по противнику, что он, потеряв рубеж на левом берегу реки Вента, теперь стремился организовать сопротивление на заранее подготовленной позиции за рекой Вирвичиай. Командующий фронтом требовал от командующих армиями, чтобы войска не снижали темпа наступления, продолжали как можно быстрее взламывать оборону противника, не давая ему возможности наладить нарушенное управление войсками, а тем более закрепиться на новых позициях.
К рассвету 6 октября на всем фронте наступления нашей армии началось форсирование реки Вирвичиай, а к вечеру 7 октября войска 6-й гвардейской находились уже в 70 километрах к востоку от Лиепаи. Сильное воздействие нашей артиллерии и авиации и стремительность наступления буквально парализовали противника.
Таким образом, за первые два дня наши наступающие войска совершили прорыв всей тактической обороны противника и прошли с боями до 30 километров. Средний темп наступления был 15 километров в сутки. В этих боях войска 6-й гвардейской армии показали высокое мастерство ведения наступления в лесисто-болотистой местности. А надо сказать, что местность эта была еще сложнее, чем в моей родной Калининской области: вода в болотах глубже и более едкая, да и комаров куда больше.
Замечательно действовали в этих боях воины 3-го мотострелкового батальона 19-го танкового корпуса, который был придан 6-й гвардейской армии. У нас был заведен строгий порядок: не делить войска на сынков и пасынков. Если нам придавались, пусть временно, части, они становились нашими, точно такими же, как и постоянные. Я знал не один случай, когда совершал подвиг человек из части, приданной армии, а через десять дней уходил он со своей частью в другое объединение, о подвиге его и забывали. Я командирам корпусов строжайше приказал:
— Отличился кто-либо в приданных частях, немедленно пишите представления!
6 октября 3-й мотострелковый батальон 26-й мотострелковой бригады под командованием майора Г. И. Писарева, составлявший передовой отряд корпуса, блестяще выполнил поставленную задачу — захватил плацдарм на левом берегу реки Вирвичиай. На второй полосе обороны противника, перед тем как ввести 19-й танковый корпус в прорыв, я вызвал командира передового отряда майора Г. И. Писарева. Я уже тогда знал, что он отличается большой личной храбростью: майор имел четыре правительственные награды. Прежде чем поставить ему задачу — овладеть плацдармом на правом берегу реки Вирвичиай, я сказал:
— Если вы, товарищ майор, эту задачу выполните, а вы должны ее выполнить, я вас представлю к званию Героя Советского Союза.
Выполняя задачу, батальон под сильным ружейно-пулеметным огнем противника быстро вышел к одной из переправ через реку, и майор Писарев возглавил атаку лично. Батальон броском захватил неповрежденный мост через реку Вирвичиай. Продолжая действовать в качестве передового отряда, батальон обошел с севера селение Седа и там встретился с моторизованной колонной противника. В завязавшемся бою майор Писарев с подразделением автоматчиков стремительно вырвался вперед и уничтожил группу вражеских солдат, отражающую атаку батальона. Остальные подразделения батальона, воодушевленные примером командира, обрушились на врага, и противник в панике разбежался. Гитлеровцы оставили на поле боя 15 орудий, 17 пулеметов, 15 бронетранспортеров, 150 автомашин, много убитых солдат и офицеров.
Когда мне все это доложили, я приказал немедленно подготовить документы к представлению Г. И. Писарева к званию Героя Советского Союза и вызвать его ко мне.
Как и прежде, стоял передо мной молодой офицер небольшого росточка. Хитровато глядел на меня из-под шапки. Как и в первую нашу встречу, вел себя Писарев спокойненько, нисколько не смущаясь. Я дал майору прочитать представление. Он прочел его не торопясь, обстоятельно. Подумал, посмотрел на меня и сказал:
— Благодарю вас, товарищ командующий, но тут заслуга не только моя, а всех рядовых и офицеров батальона.