— Как соревнуются корпуса?
— Двадцать второй гвардейский корпус прошел с тяжелыми боями до десяти — двенадцати километров, подбив при этом пятьдесят шесть танков противника. Тридцатый гвардейский корпус продвинулся на километр-полтора, местами на три километра, вышел в поле и дальше не пошел…
— Почему же Щеглов встал?
— Я сам, товарищ маршал, был в этом корпусе, беседовал с командирами полков и с бойцами. Корпус очень хороший, но он не приучен воевать в поле…
Я очень хорошо понимал генерала А. Ф. Щеглова. Когда мы пришли с Украины, наши гвардейцы тоже очень боялись, только не поля, а леса. Сколько хочешь пройдут по полю, но осядут в лесу. Ленинградцы же наоборот.
Когда я доложил маршалу Говорову, что 22-й гвардейский стрелковый корпус подбил за один день 56 танков, он сказал:
— Пришлю комиссию проверить.
Комиссия приехала, подсчитала танки, все верно.
На второй день наступления особенно упорные бои развернулись на подступах к Приекуле. В праздничный наш день, 23 февраля 1945 года, враг будто бы умышленно усилил сопротивление, особенно севернее Приекуле. Конечно, его можно было понять. Мы прижимали и прижимали гитлеровцев к морю, и они отчаянно сопротивлялись. После ввода в бой нескольких пехотных дивизий группе армий «Курляндия» удалось задержать наступление 6-й гвардейской и 51-й армий, но уже на следующий день мы возобновили наступление и штурмом овладели Приекуле, крупной узловой станцией и узлом сопротивления противника, тем самым сильно ослабив его на лиепайском направлении. Последующие пять дней войскам 6-й гвардейской и 51-й армий и частям 19-го танкового корпуса с большим трудом приходилось сдерживать противника, который пытался вернуть Приекуле, но мы его все-таки отбросили.
К исходу 28 февраля части 6-й гвардейской армии во взаимодействии с войсками 51-й армии снова начали наступление, расширив прорыв вражеской обороны до 20 километров, но в глубину смогли продвинуться только на 8–10 километров. Таким образом, каждый день мы проходили вперед только километр. Но даже это было для нас серьезным достижением. Уж очень малочисленны были в это время дивизии. Все пополнение шло на запад, где в это время разворачивались основные бои. Наконец мы вышли к реке Вартава, выполнив задачу, поставленную фронтом, но развить тактический успех в оперативную глубину и овладеть городом и портом Лиепая не смогли.
В марте в Прибалтике началась весенняя распутица, дороги стали совсем не проезжими. Не помогали даже жердевые настилы — «малярийки». На чем свет стоит проклинали ездовые эти дороги: пешком идти по ним очень трудно, а сядешь на повозку, душу вытрясет. Лошадям хомуты быстро натирали холку, лошади ломали ноги. А уж если съехал с бортика дороги, пиши пропало!
В это время резко усилились бомбежки и артналеты, мы несли большие потери, особенно в конском составе: укрыться негде, кругом вода. Приходилось строить насыпные траншеи и землянки, но даже при этом продолжали терять много людей. Начиная с 3 марта 6-я гвардейская армия силами 23-го и 2-го гвардейских стрелковых корпусов приступила к выполнению частной операции на лиепайском направлении. Цель операции — ликвидация вражеского плацдарма на восточном берегу реки Вартава и Приекуле. Своими действиями мы должны были сковать противника на этом направлении, не дать ему перебросить силы на другие, более активные участки.
Между тем весна все набирала и набирала силу, пошли дожди, и распутица с каждым днем увеличивалась, становилось все труднее и труднее маневрировать, подтягивать резервы и боеприпасы. Грязь, грязь непролазная! Вода затопила все низины и осушительные канавы. О том, чтобы протянуть артиллерию, даже на конной тяге, и думать не приходилось. А оборонялся противник по-прежнему упорно. Гитлеровцам было, понятно, легче, они сидели в обороне, а нам надо было наступать. Так в это время и дрались: продвинешься на 1,5–2 километра и остановишься. Посидишь дня 2–3, соберешь из тылов подкрепление и опять вперед. Так или иначе, но Лиепая становилась все ближе и ближе, оставалось пройти до нее 25 километров. Мы старались отвоевать каждый метр, чтобы артиллеристы скорее могли достичь уреза моря и тем самым затруднить движение вражеских кораблей. Противник это тоже хорошо понимал, и поэтому, чем ближе мы подходили к Лиепае, тем сильнее разгорались бои. Командование курляндской группировки бросило на этот участок все оперативные резервы, тем самым ослабив свои усилия, на салдусском и тукумском направлениях. Командование фронта решило воспользоваться сложившейся обстановкой на этих направлениях. 4 марта перешла в наступление 22-я армия генерала Г. П. Короткова, но из-за распутицы успеха не имела. 17 марта с рубежа юго-западнее Салдуса в наступление пошли 10-я гвардейская армия генерала М. И. Казакова, а с юго-востока и востока 42-я армия силами 130-го Латышского и 8-го Эстонского стрелковых корпусов.