Вот эта группировка, по расчету гитлеровского командования, и должна была сокрушительными концентрированными ударами сломить наши обороняющиеся части и прорваться вдоль автомагистрали через Обоянь на Курск.
Когда наблюдаешь эту движущуюся стену танков на 10-километровом участке фронта, думаешь: «Выдержит ли все это гвардеец, сидящий в окопе?! В кино смотришь — и то страшно, а тут ведь танк не только движется, но и стреляет из пушки!»
По замыслу гитлеровцев пятый день наступления должен был стать для них решающим и привести к окончательному прорыву и выходу на Курск. Всеми силами они старались скрыть от нас подготовку к этой операции, но нам все же через разведку, через пленных, из оценки обстановки удалось своевременно выявить намерения противника. А раз мы узнала, что тут он готовит большое наступление, то создали в полосе обояньского шоссе сильную артиллерийскую группировку в составе истребительной противотанковой артиллерийской бригады, таких же трех полков, четырех дивизионов полевой реактивной артиллерии. За нашими боевыми порядками были развернуты танковые резервы фронта.
На обояньском направлении по-прежнему действовали основные силы 2-й воздушной армии.
Кроме того, я попросил Н. Ф. Ватутина, чтобы он приказал в ночь на 9 июля ночной авиацией ударить по войскам противника, которые, совершая перегруппировку, сосредоточивались в исходных районах. Сильно помогли нам тогда летчики. Потом, когда мы освободили этот район, местные жители рассказывали, что налеты нашей авиации были очень удачны, летчики находили скоплений немецких частей, танков и били, и били их.
К пяти часам 9 июля командиры 22-го и 23-го корпусов доложили мне, что противник начал наступать мелкими группами пехоты и танков на всем предполагаемом фронте прорыва. Я спросил у командира 22-го корпуса генерала Н. Б. Ибянского, чем он объясняет то, что противник начинает наступление мелкими группами.
Генерал Ибянский ответил:
— Очевидно, противник хочет дезориентировать нас, отвлечь внимание от действительного направления своего главного удара, да к тому же разведать наши противотанковые средства и огневые точки, пытается нащупать слабое место в нашей обороне.
Я с оценкой действий противника командира корпусом согласился, приказал усилить наблюдение и быть начеку.
Обо всем этом я в свою очередь доложил командующему фронтом Н. Ф. Ватутину, который сказал мне:
— Прикажите войскам не открывать сильного огня, чтобы он не мог вас раскрыть.
В 8 часов 30 минут противник на всем десятикилометровом участке начал сильную артиллерийскую подготовку. В воздухе появилось множество немецких самолетов, которые в течение всего дня бомбили наши боевые порядки. Правда, безнаказанно это фашистским стервятникам не проходило. За день только над автомагистралью произошел 31 воздушный бой, в ходе которых соколы 2-й воздушной армии генерала С. А. Красовского сбили 58 вражеских самолетов.
Главный удар противник в этот день наносил из района Красной Дубравы на Новоселовку. Оборонявшиеся здесь части 3-го механизированного корпуса генерала С. М. Кривошеина и 67-й гвардейской стрелковой дивизии полковника А. И. Баксова, как и в первый день немецкого наступления, встретили противника организованным огнем, а закопанные в землю танки подбивали одну вражескую боевую машину за другой. Прошло не так много времени, и мы увидели, что фашистские танковые дивизии вначале стали замедлять движение, а потом давать ход назад, в укрытие. В 11 часов 30 минут, перегруппировав свои силы, фашисты снова пошли вперед и снова были отбиты. Только через несколько часов, обойдя наши части, гитлеровцы продвинулись вперед.
Еще один танковый удар гитлеровское командование нанесло нам в этот день из района Кочетовки в направлении Орловска. Противник бросил в бой до 200 танков с целью прорвать нашу оборону. При большом превосходстве сил ему удалось сломить сопротивление 31-го танкового корпуса 1-й танковой армии и нашей 51-й гвардейской стрелковой дивизии. Но затем продвижение его было остановлено своевременно подошедшими в этот район частями 309-й стрелковой дивизии.
Западнее Прохоровки противнику удалось потеснить части 52-й гвардейской стрелковой дивизии и овладеть поселком Красный Октябрь на реке Псёл. Однако его попытка с ходу форсировать реку была отбита.
К вечеру 9 июля противник продвинулся в направлении Обояни на 6–8 км, оставив на поле боя 295 танков. Враг понял, что на Обоянь и Курск с юга ему не пройти, и уже к вечеру 9 июля стал оттягивать войска на другое направление. Теперь острие главного удара он направил на Прохоровку с тем, чтобы, идя в обход с востока, попытаться захватить Курск. Тут он сосредоточил наиболее сильные и боеспособные танковые дивизии СС — «Мертвая голова», «Адольф Гитлер», «Рейх». Эти дивизии должны были прорвать нашу оборону на участке совхоз «Комсомолец» — Красный Октябрь и овладеть поселком и железнодорожной станцией Прохоровна.