Все эти дни противник методично освещал лед прожекторами и ракетами. Если летит ракета, легче: сразу сильного света она не дает, можно успеть лечь. Хуже, если осветит прожектором. Тут хоть в полынью ложись сразу! Красноармейцы учились бесшумно забираться по склонам высокого берега. Это тоже сложно: нога скользит по ледяной корке, то и дело едешь назад. Тренировались каждую ночь до пота, с полной отдачей сил. Каждый воин понимал, что, если провести всю операцию бесшумно, уничтожить противника будет легко. Артподготовку мы решили не проводить — пусть противник спит, не станем будить его.
Когда подготовка шла к концу, М. М. Попов приказал мне:
— Ночью организуйте и проведите учения передового отряда. Я приеду к вам.
В назначенный день М. М. Попов ознакомился с планом на предстоящую операцию, в основном остался им доволен и сказал:
— В 22 часа поедем на командный пункт обозначенного «противника».
Пригласил поехать вместе с ним меня, командиров корпусов и дивизий, передовых отрядов. Когда прибыли на место, руководитель учений командир 71-й гвардейской дивизии генерал И. П. Сиваков доложил:
— Отряды к учению готовы.
— В полночь начинайте учения.
Все мы, навострив слух, стали ждать наступающего «противника». Периодически местность вокруг нас освещалась прожекторами и ракетами. Наготове были слухачи, и мы, командиры, смотрели во все глаза. М. М. Попов курил еще отчаяннее, чем обычно, прикуривая одну папиросу от другой. Проходит час — «противника» нет. Командующий фронтом спросил:
— Иван Михайлович, идут они у тебя или не идут?
— Должны идти.
— Наверно, далеко еще. Пошлите узнать.
Прошло еще несколько минут, и вдруг метрах в десяти от нас тихое «ура-а-а!».
М. М. Попов даже привскочил, воскликнул в восхищении:
— Черт возьми, так можно и в плен угодить!
Генерал И. П. Сиваков, понятно, был очень доволен. Все произошло так, как он приказал: подползти на десять метров и тихо — «ура!».
М. М. Попов всему личному составу объявил благодарность, а особо отличившихся на учениях красноармейцев и офицеров приказал наградить ценными подарками. Эти учения я хорошо помнил и позже, в войне с Японией, применил этот способ подготовки специальных отрядов для внезапного действия.
После учений генерал М. М. Попов приказал мне:
— В ночь на 1 января, в канун нового, 1944 года, когда гуляки эти будут веселиться, под шумок занять исходное положение на своем левом фланге и пустить по льду передовые отряды. На рассвете они должны ворваться в расположение противника.
Потом еще раз переспросил:
— Значит, артподготовку решили не проводить?
— Артиллерия готова для открытия огня. По мере надобности на том или ином направлении можем ударить.
Как мы и ожидали, фашисты, изрядно гульнув под Новый год, ослабили свою бдительность. В полночь наши отряды, бесшумно преодолев ледяное поле, ворвались по проделанным саперами проходам в минных полях в траншеи противника. После короткой рукопашной схватки он был уничтожен или пленен.
Обстановка диктовала нам: надо немедленно наращивать успех передовых отрядов. Я принял решение ввести в бой главные силы 51, 52, 67 и 71-й гвардейских стрелковых дивизий поэшелонно в расчлененных предбоевых порядках. Войска тоже благополучно перешли через лед, имея при себе только легкие минометы и пушки. За передовыми отрядами через лед двинулись вторые эшелоны. Противник был настолько ошеломлен, что почти не оказывал нам сопротивления. Нет, никак не ожидало немецкое командование, что мы пойдем по льду главными силами!
Теперь нам необходимо было переправить через лед танки, артиллерию, в которых так нуждалась ушедшая вперед пехота. Саперы приступили к наведению мостов через протоки. Ночь. Ветер. Мороз 25–30 градусов. Я видел, нет-нет да и соскользнет сапер в воду с бревна. Выберется, бежит к кострам, просушится и опять на мост!