. - В конце концов, женщина должна оставаться женщиной. - Не смею с вами не согласиться, - нарочито любезно улыбнулся Питер. - И это очень хорошо, что вы не женились на мисс Грин. Наверняка, вы уже слышали о новом законе? - Не припоминаю никакого закона, мистер Гарленд. - Закон о даровании прав собственности замужним женщинам. Не может быть, чтобы вы не знали о нём. - Ах да, точно. Как же я мог забыть. По-моему, этот закон абсолютно не целесообразен. Женщина всегда должна оставаться под защитой и покровительством мужчины, а владение собственным имуществом... Представьте себе, какой абсурд! Увлечения наукой, владение собственностью, а там и до ношения мужских брюк недалеко! - Дадли комично расхохотался. - Леди Клементайн, как бы вы отнеслись к этой идее? - По-моему, это отвратительно и к тому же непристойно, - высокомерно вздёрнув подбородок, ответила Маргарет. - Любопытно, если все женщины начнут заниматься мужскими делами, то кто будет смотреть за детьми? - Гарленд скептически приподнял бровь, окинув взглядом присутствующих. - Кто будет создавать уют в доме? Представьте себе женщину, выступающую в парламенте, в то время как её муж сидит рядом с ребёнком на руках... Какое забавное зрелище! Милые дамы созданы ведь совсем не для этого. Они рождены для того, чтобы вдохновлять, дарить жизнь, красоту и нежность. Их сила в их же слабости. Женщина - прежде всего мать, рождение и воспитание детей - главнейшее её предназначение, важная роль, которая облагораживает и возвышает. В отличие от всего остального. Мистер Гарленд бросил на Хартли ищущий подтверждения своим словам вопросительный взор, на что она лишь кротко улыбнулась, в то время как душу терзала поселившаяся в груди гнетущая пустота. Тот уютный воображаемый мирок, в котором жили все её надежды и мечты, грозился вот-вот рухнуть, провалившись в чернильную бездну безмолвного существования. Питер смотрел на неё так, будто она уже принадлежала ему, будто она - его собственность и он имеет полное право ею распоряжаться. Так же победно смотрит ребёнок на новую куклу, которой вот-вот завладеет. Хартли боялась. Боялась замужества, боялась новых обязательств, боялась Питера Гарленда. Он был неприятен ей. Неизвестность гложила, порождая тревогу, страх и беспокойство, а осознание собственной беспомощности вгоняло в отчаяние, отчего на глаза предательски наворачивались слёзы. - У вас очень красивый особняк, мистер Гарленд, - выдавила она из себя первое, что пришло на ум. - Я рад это слышать, мисс, и вам выпала прекрасная возможность осмотреть его, - не сводя глаз с Хартли, любезно предложил Питер. - Прямо из этого зала выходит терраса, с которой открывается чудесный вид на сад. Он прекрасен в любое время суток - в прошлом месяце вдоль главной аллеи установили фонари с разноцветными стёклами, которые выглядят весьма необычно. Желаете взглянуть? - О, я бы с радостью, если позволите... - в её голосе звучал наигранный восторг. - Цветные фонари... Я прежде никогда не видела ничего подобного! Мисс Китти наверняка также желает их увидеть, не так ли, мисс Китти? Ничего не ответив, мисс Пейдж лишь сдержанно улыбнулась. - Конечно, ступайте, милая, - с напускной нежностью промурлыкала Маргарет. - Но только не задерживайтесь долго, ведь ты можешь простыть. Вечера нынче довольно прохладные. - Благодарю вас, тётушка. - Хартли, метнув торопливый взгляд в сторону мисс Пейдж, тут же взяла её под руку. - Пойдёмте же скорее, мне так не терпится взглянуть! - Прелестная, словно ангел, - будто ненарочно бросил ей Гарленд вслед, однако она сделала вид, что не услышала его: подобный комплимент не был ничем иным, как подтверждением её догадок, приговором, которому, к сожалению, было более чем суждено сбыться. Они молча прогуливались вдоль зала: Хартли то и дело ускоряла шаг, тревожно оглядываясь по сторонам. После непродолжительной беседы с мистером Гарлендом немыслимое чувство собственной никчемности обострилось с новой силой; оно душило, подобно туго затянутой верёвке, больно сдавливающей шею, и Хартлей едва находила в себе силы, чтобы не заплакать. Она прекрасно осознавала, что это, пожалуй, лучшее, что могло с ней произойти - Питер Гарленд, молодой и обаятельный джентльмен, смог бы обеспечить ей безбедное существование на всю оставшуюся жизнь, но... Было в нём что-то отталкивающее, то, что было ей неприятно и абсолютно чуждо. Его самоуверенный взгляд и многозначительные улыбки четы Клементайн чётко давали понять, что судьба юной мисс уже предопределена, и вскоре ей придётся примерить новую роль - роль миссис Гарленд, кроткой жены и заботливой матери, безропотной тени собственного мужа. - Юная леди, куда вы так торопитесь? Со стороны ваш быстрый шаг выглядит грубо и нелепо, - едва коснувшись пальцами её руки, сделала замечание мисс Пейдж. - В конце концов, запаситесь терпением. Хартли, резко остановившись, повернулась лицом к гувернантке: её щёки пылали, а глаза застилала мокрая пелена. - О мисс Клементайн... Что-то стряслось? - мисс Пейдж удивлённо вскинула брови. - Мисс Китти, мне... Мне нужно побыть одной. Пожалуйста, - слабым голосом протянула Хартли: её голос дрожал, словно натянутая тетива. - Но вы ведь хотели взглянуть на фонари... - Не нужны мне фонари, мисс Китти! Я прошу вас... - Ничего не понимаю. - гувернантка лишь обескуражено покачала головой. - Что я скажу леди Клементайн, если оставлю вас одну? У неё непременно возникнут вопросы по этому поводу. Это неприемлемо, Хартли. Нам следует вернуться. - Мисс Китти, мне нужно всего лишь несколько минут одиночества, чтобы прийти в себя... Из-за излишних переживаний у меня кружится голова, ещё совсем немного - и я рухну на пол, - собрав последние крупицы самообладания, соврала Хартли. - Пожалуйста, мисс Китти. - Я уж не знаю, что вы там задумали, мисс Хартлей... - несколько смягчившись, мисс Пейдж устало вздохнула. - Но если вам это и вправду необходимо... Ступайте. Но чтобы ровно через десять минут вы были на террасе. Настоятельно советую не пренебрегать моими словами, в ином же случае... Впрочем, вы сами знакомы с нравом леди Клементайн, а она, уж поверьте мне на слово, прощать подобные выходки нам с вами не станет. Хартли лишь слабо улыбнулась в знак благодарности, и, не мешкая, быстрым шагом направилась прочь, к выходу. Бальный зал с собравшимися здесь гостями напоминал ей зыбучее болото, усеянное маленькими шаткими кочками - на каждую из них она была вынуждена ступать с особой осторожностью, ибо каждое движение, каждый неловкий шаг грозили ей падением в мнимую грязь позорного бесславия. Общество Маргарет, Питера Гарленда и надменного лорда Дадли давило на неё и безмерно угнетало, будто изъедая всё изнутри - пытаясь поскорее избавиться от этого мерзкого чувства, Хартли, покинув зал, взметнулась по широкой лестнице на второй этаж. Наконец-то оказавшись в самом конце тёмного коридора, она, запыхавшись, прислонилась к стене. - Маленькая, глупенькая дурочка Хартли, - дрожащим голосом молвила про себя мисс Клементайн, устремив взгляд в большое окно, за которым в темноте мерцали десятки разноцветных огней. - В их глазах ты всего лишь безвольная марионетка, лишённая права на счастье... Миссис Питер Гарленд... Бог мой, как же отвратительно звучит! К глазам подступили слёзы, а из груди вырвался предательский всхлип - проклятые эмоции, которые она так тщательно пыталась подавить в себе, теперь раздирали её с новой силой, и Хартли едва сдерживала себя, чтобы не отдаться в их пагубную власть. Она обязана была смириться. Смириться с тем, что всё решено до неё. И даже если ей предстоит брак с нелюбимым человеком, она должна будет его принять как должное, ибо все её нелепые желания и мечты - лишь плод девичьего воображения, детская прихоть, избавиться от которой было бы самым разумным решением. Хартли, зажав уши ладонями, тихо заплакала. По крайней мере, это единственное, что она могла себе позволить. Спустя некоторое время Хартлей почувствовала едва ощутимое облегчение. Осталось лишь собраться с новыми силами и вернуться в зал, вновь встретив своего потенциального жениха обворожительной улыбкой. Утерев слёзы и расправив плечи, мисс Клементайн уже направилась назад, как вдруг её внимание привлекла чья-то тень в углу, и она обернулась. От неожиданности Хартли оступилась, и, едва не споткнувшись, испуганно взвизгнула. - Николас?! - на одном дыхании выпалила она и тут же умолкла, впившись взглядом в красиво очерченное лицо, едва освещаемое тусклым светом одной из настенных газовых ламп. Сердце сделало кульбит, и тут же забилось в удвоенном ритме. Хартли не ожидала, что увидит его снова, тем более - при таких обстоятельствах. - Мисс Клементайн? - создав не менее удивлённый вид, Николас вопросительно вскинул брови. В попытках спрятать заплаканное лицо, Хартли отвернулась. На мгновение в коридоре воцарилась мертвецкая тишина, сопровождаемая лишь громким прерывистым дыханием. - Вы застали меня врасплох, мистер Макэлрой. Бесспорно, я очень рада нашей встрече, но вы выбрали для неё не слишком подходящий момент, - Хартли гордо приподняла подбородок, со всех сил пытаясь придать лицу бесстрастное выражение. - У меня слишком болит голова, чтобы беседовать с вами. Я хочу тишины. Я пообещала мисс Пейдж, что скоро вернусь, у меня осталось не так много времени. Уходите. Она выжидающе взглянула на него, в надежде поскорее избавиться от р