Глава 12. Здесь балом правят мертвецы
Николас Макэлрой редко посещал скачки, однако сегодняшняя суббота стала для него исключением: наспех позавтракав в ближайшей кофейне, он, дабы хоть как-то отвлечься от хмурых мыслей, отправился на ипподром «Илдфорд». То, что ставка на вороного жеребца-трёхлетку лорда Аберкорна была плохой идеей, Николас осознал слишком поздно - в конце второго круга гнедой Флаффи Пи, которому никто бы даже не стал предвещать карьеру великого скакуна, существенно вырвался вперёд, не дав соперникам ни единого шанса. От былого азарта не осталось и следа. Мысленно выругавшись, Николас покинул трибуны и, пробираясь сквозь толпу, направился к выходу. Порывистый ветер дул в лицо, пытаясь сорвать с головы чёрный новенький цилиндр. Вовремя схватившись рукой за головной убор, Макэлрой чертыхнулся. Злой и раздражённый, он бросил взор на низкие мрачные тучи, которые грозились вот-вот разразиться дождём. Хэнсомовский двухместный кэб, стоявший на площади через дорогу, оказался как нельзя кстати. - Темпл-авеню, - хмуро бросил Николас, на что седовласый кэбмен в потёртом чёрном сюртуке ответил вежливой улыбкой. До этого мирно дремавшая рыжая кобыла резко подняла голову - возница, взобравшись на козлы, подобрал поводья. Не прошло и мгновения, как экипаж тронулся с места, постепенно набирая ход. - Поставили не на ту лошадь? Николас нахмурился - скверное расположение духа никак не располагало к разговорам с незнакомцем. Откинувшись на обитую тёмным бархатом спинку сиденья, он поднял голову, устремив взгляд в находившееся сверху приоткрытое окошко. - Как вы узнали? - его голос сочился сарказмом: вопрос был слишком предсказуемым. - Я работаю кэбменом изо дня в день уже пять лет подряд, сэр, - хрипло ответил мужчина. - Этого вполне хватило для того, чтобы научиться различать джентльменов, от которых отвернулась удача. Знаете ли, дамочка она привередливая, и отнюдь не всегда бывает благосклонной. Чем больше азарт, тем более велика вероятность, что она обойдёт вас стороной, даже не оглянувшись. - Да уж, весьма сомнительная забава, - вяло протянул Николас, кисло усмехнувшись. Свернув на Роуден-стрит, кэбмен взмахнул кнутом: лошадь, недовольно фыркнув, сразу же прибавила ходу. Плавное покачивание кэба и мерный стук колёс по камням мостовой действовал убаюкивающе, и Николас сомкнул глаза. Увы, но попытка хоть ненадолго вздремнуть не увенчалась успехом - скверные мысли, словно проворные склизкие змеи, шипели и жалили его сознание безо всякой жалости. Вспомнив о кругленькой сумме, оставленной им у одного из букмекеров, Макэлрой издал нервный смешок. Какая непозволительная расточительность! Он знал только одного человека, способного спустить на бегах всё, до последнего шиллинга. Что уж там говорить, Сидней Рид не являлся примером для подражания, но, невзирая на это, Николас, сам того не замечая, впитывал его привычки, словно губка. Прильнув к окну, он равнодушно наблюдал за проплывающими мимо фасадами тусклых, невзрачных домов, сливающихся с небом в сплошной тускло-серый купол. Ветер беспощадно трепал ветки деревьев, подбрасывая над дорогой пожелтевшие от сырости обрывки газет. Николас вздохнул. Ему ещё никогда так не хотелось домой, в Карлайл. В уютный двухэтажный дом на Ховарт-стрит, где он смог бы хоть ненадолго забыться. Забыться, растворившись в грустной улыбке его дорогой Рашель. Глупец, поддавшийся порыву безрассудства. Он просто обязан сообщить о случившемся отцу. Предпринимать меры в одиночку было попросту безумным решением, что могло повлечь за собой самые непредсказуемые последствия. Нахмурившись, Николас вспомнил о письме, уже три дня как пылившемся на полке в белоснежном конверте. Всего одна строчка - и столько ребячества. Он едва ли не выставил себя посмешищем перед Питером Гарлендом, которого подобная выходка могла бы только позабавить. Он уничтожит письмо. Немедленно, как только возвратится. - Сколько нам ещё ехать? - вскинув голову, поинтересовался Николас. - Если быть точным, то минут сорок, сэр. - Вы не могли бы ехать быстрее? - в его голосе скользило раздражение. - Прошу прощения, сэр, но сегодня утром моя лошадь потеряла подкову - боюсь, что она может захромать. Я могу предложить вам сократить путь, если того пожелаете, - бесстрастно ответил кэбмен. - Почему же вы раньше молчали? - едва сдерживая своё недовольство, отрезал Николас: казалось, в этот момент ему была дорога каждая секунда. - С недавних пор можно срезать дорогу через городское кладбище, сэр. После неожиданной кончины старого смотрителя Фрэнка какой-то затейник сломал южные ворота, тем самым освободив проезд на Рэббит-стрит. Думаю... Мы сможем сэкономить минут десять. - Право, немыслимо. - Николас недоумевающе вскинул брови. - Кому понадобилось ломать кладбищенские ворота? - Могу предположить, что это сделали расхитители могил. Они-то не прочь поживиться золотыми коронками, - донёсся приглушённый голо