сверху. - Никто из них даже не задумывается, какая расплата грядёт за их злодеяния. Господь справедлив, он всё видит. Нельзя тревожить покой мертвых. Нельзя. Николас поморщился: он не любил говорить на подобные темы. - Вы сказали, что ворота ещё открыты? - уходя от неприятного ему разговора, поинтересовался он. - Думаю, их ещё не успели починить. - Я очень рассчитываю на это. Поехали. К чувству раздражения прибавился ещё и голод, отчего под ложечкой неприятно засосало. Да уж, сочный ростбиф пришёлся бы как нельзя кстати. Николас недовольно вздохнул. - Как скажете, сэр, - натянув вожжи, кэбмен плавно свернул на выложенную брусчаткой улочку, ведущую прямиком к старому городскому кладбищу. Вскоре экипаж миновал главные ворота и, мягко покачиваясь, медленно поплыл по центральной кладбищенской аллее. Росшие по обеим сторонам небольшие кустарники самшита будто отделяли мир мёртвых от мира живых - сразу за ними виднелись верхушки могильных надгробий и величественных фамильных склепов. Кое-где, окружённые ещё пока новыми памятниками, притаились едва заметные каменные кресты - высеченные на них имена и фамилии давно уже стерлись, как стираются воспоминания о тех, чьи души обрели здесь своё последнее пристанище. Чёрный большой ворон, восседавший на голове одного из печально склонивших голову мраморных ангелов, недовольно топорщил перья - увидев незваных гостей, он, мигом встрепенувшись, издал хриплый протяжный крик. В воздухе повисла зловещая тишина, разбавляемая лишь скрипом рессор и цокотом копыт. - Ничто не подвластно времени, - мрачно протянул возница, озираясь по сторонам. - Неважно кто ты в этом мире, рано или поздно, мы все окажемся в одном месте. Николас не ответил. Он лишь вскинул голову, взглянув на низкое свинцовое небо. - Сэр, тучи-то как сгустились! - Вы можете сделать так, чтобы эта кляча бежала быстрее? - сквозь зубы процедил Николас, даже не пытаясь скрыть своё недовольство. Кэбмен подхлестнул лошадь, и та пошла размашистой рысью. Вскоре экипаж свернул направо, оказавшись в южной части кладбища. В воздухе запахло сыростью - по стеклу поползли первые капли дождя. Отвернувшись от окна, Николас кисло усмехнулся, мысленно потешаясь над собой и собственной глупостью. Сейчас он желал только одного: поскорее сжечь чёртово письмо, служащее свидетельством несвойственного ему возмутительного легкомыслия. -П-р-р-р-р, стоять! Экипаж дёрнулся и рывком остановился. За пределами кэба послышались чьи-то голоса; не совсем понимая, что происходит, Николас отворил переднюю дверцу - сквозь пелену проливного дождя виднелись серые очертания рослой мужской фигуры, усиленно размахивающей руками прямо перед мордой застывшей на месте лошади. - Разворачивай назад! Дальше нельзя! - Ты кто, чёрт возьми, такой? - уже не в силах держать себя в руках, выкрикнул Макэлрой: волосы его вмиг намокли, прилипнув ко лбу короткими прядями. - Я тот, кто со вчерашнего дня исполняет обязанности смотрителя кладбища, и знаете, сэр, вам здесь не место. По крайней мере, пока вы живы, - мужчина мрачно нахмурился, костяшками пальцев смахнув с усов дождевые капли. - Проезд через кладбище закрыт! - Но разве южные ворота не сломаны? - Николас чувствовал, что вот-вот вскипит от злости. - Мы проехали почти через всё кладбище ради того, чтобы повернуть назад? - Я всё равно не пропущу вас, - как назло, смотритель оставался непреклонным. - Вам туда нельзя! Это вам не Стрэнд, сэр, и если вы решили сократить дорогу, то у вас это не получится. Здесь произошло преступление. Уезжайте. - Преступление? Николас, переглянувшись с кэбмэном, недоумевающе вскинул брови. - И всё-таки мне любопытно, что же могло помешать моему скорому возвращению домой, - гневно прошипел он, полностью выбравшись из экипажа: рыхлая от влаги земля неприятно зачавкала у него под ногами. - Но сэр... Вам лучше этого не видеть. Боюсь, картина не из приятных. - К чёрту, - коротко бросил Николас и, распахнув черный зонт, зашагал вдоль по аллее. Ему не понадобилось много времени для того, чтобы разглядеть вдали столпившихся вокруг часовни людей - не раздумывая, он тут же направился к ним. - Вот, ещё один зевака, - покосившись на Николаса, пренебрежительно бросил один из незнакомцев. Возле него стояла тучная женщина средних лет: закрыв ладонями лицо, она, всхлипывая, тряслась, будто в лихорадке. Слева от часовни, заложив руки за спину, стояли инспектор и двое полицейских в форме - их мрачные лица давали понять, что здесь не произошло ничего хорошего. Озадаченно нахмурившись, инспектор исподлобья взирал на худощавого мужчину в полосатом костюме-тройке, что, склонившись над кучей каких-то старых лохмотьев, с интересом что-то разглядывал. Любопытство взяло вверх, и Николас подошёл поближе, о чём же сразу пожалел. На мокрой земле, сквозь завесу дождя, просматривались очертания человеческого тела. Макэлрой сглотнул. К горлу мгновенно подступило омерзительное чувство внезапной тошноты. Кровь. Она была везде. На разорванной рубашке, на слипшихся светлых волосах. Мешаясь с дождевой водой, она стремительно стекала вниз по каменной стене старой, повидавшей много на своем веку, полуразрушенной часовни. На месте лица несчастного - одно сплошное багровое пятно, и лишь глаза были открыты в немом ужасе смерти. Ниже груди - кровавое месиво с зияющей дырой посередине. Где-то на уровне пупка виднелось что-то тёмное: если это и была печень, то она находилась явно не на своём месте. В нос ударил кислый запах железа. Николас отвернулся и, превозмогая порывы рвоты, тут же зажал рот рукой. - А ведь он был совсем юн, - покачав головой, произнёс полицейский врач, потянувшись к своему саквояжу. - Лет восемнадцать, не больше. Полагаю, юноша не из бедной семьи, посему его должны скоро хватиться. Смерть наступила мгновенно сразу же после удара по голове тупым предметом. Мы доставим тело в морг, только вскрытие нам уже вряд ли понадобится, так как убийца сделал это до нас. Нужен повторный осмотр. В бедолаги отсутствует сердце, нужно проверить, на месте ли другие органы. - Ходят слухи, что из зверинца мистера Блэкхолла сбежала тигрица! - донёсся из толпы чей-то визгливый голос. - Может, это она сделала? - Ну ты и болван, Баретт! Это ведь уже не первое убийство! - Я приказываю всем разойтись! Здесь не на что глазеть! - гневно оборвал инспектор, окинув сердитым взглядом собравшихся. - Ну же, дорогая, пойдём домой, - мягко обратился муж к своей жене, что продолжала всхлипывать. - Тебе не стоило на это смотреть. Николас чувствовал, как тело бил мелкий озноб: то ли от промокшей одежды, то ли от того, что он только что увидел. Дождь постепенно прекращался - пронзив серые облака, на землю упал яркий туч обеденного солнца. Возвратившись к кэбу, он заметил, что смотритель ушёл. И лишь кэбмен с весьма озадаченным выражением лица смотрел на него: казалось, в его глазах застыл немой вопрос, на который Николас ни за что не стал бы отвечать. - Трогай отсюда, - угрюмо протянул он, забравшись в экипаж и прикрыв за собой дверцу. Развернув лошадь, возница взмахнул кнутом, и та побежала мелкой рысью. За всю дорогу они не обмолвились ни словом, но от этого Николасу не стало легче: перед мысленным взором то и дело всплывала жуткая картина, увиденная им на кладбище. Чувство голода сменилось невыносимой головной болью, сопровождаемой тупой пульсацией в висках. - П-р-р-р! Мы на месте, сэр! - Какая радостная новость, - с нотками иронии в голосе произнёс Макэлрой. Его лицо всё ещё оставалось бледным, словно полотно. - С вас два шиллинга, сэр. Выудив из кармана брюк оставшиеся монеты, Николас наспех вручил их кэбмену. Кивнув в знак благодарности, тот тронул лошадь и вскоре скрылся за поворотом. До дома оставалось всего лишь несколько шагов. Поднявшись по ступенькам наверх, Николас вставил ключ в замочную скважину и провернул его до победного щелчка - толкнув дверь, он медленно вошёл внутрь квартиры. Не заметив разлегшегося на софе Рида, Николас направился к секретеру: недолго думая, дрожащими руками он принялся вытаскивать из него выдвижные ящики. - Проклятое письмо... Оно ведь было где-то здесь! Сидней! До этого мирно дремавший Рид судорожно вздрогнул. - Никки, чёрт бы тебя побрал! - возмутился он, привстав с софы. - Что стряслось? И... Что у тебя с лицом? Пошатываясь, Сидней медленно подошёл к Николасу, внимательно его рассматривая. - Что у меня с лицом? - Макэлрой раздражённо поморщился, презрительно окинув того взглядом. - Оно бледное, словно... Словно мел, - покачиваясь, протянул Рид, пытаясь застегнуть пуговицы на вороте рубашки. - Сидней, да ты пьян! Друг лишь глупо улыбнулся - от него разило алкоголем. - Ты не видел моего письма? - пытаясь взять себя в руки, уже более спокойным голосом спросил Николас. - Оно было запечатано в конверт, на нём был лишь адрес получателя. Полагаю, я оставил его на секретере, но, к сожалению, там не обнаружил. - Хм... Дай-ка поразмыслить... Сегодня я отдал несколько писем мальчишке... Нет, стой! Я не помню. Я не помню, было ли среди них твоё, я просто сгрёб все письма в одну кучу, - растерянно пробормотал Рид. - Я просто отправил их, и всё. - И среди них оказалось моё письмо? - Предполагаю, что так. - Видимо, это не последний круг ада на сегодня, который я заслужил, - сквозь зубы процедил Николас, схватившись руками за голову и опустившись в кресло. - Вот проклятье! Тебе не стоило этого делать! -