* * *
Широко раскинувшийся на южном берегу Темзы Баттерси-парк в летнюю пору был одним из излюбленных мест времяпрепровождения лондонцев, желавших отдохнуть от городской суеты. Здесь группы разнообразных деревьев и кустарников чередовались с аккуратно подстриженными лужайками, на которых, в свой черёд, были установлены фонтанчики и мраморные скульптуры, придававшие парку своеобразие и чарующую прелесть. Трава была ещё достаточно мокрой, посему господа, прибывшие на пикник, единолично приняли решение расположиться в одной из беседок, что пряталась в тени ветвей величественного трёхсотлетнего бука. Витавший в воздухе приятный запах трав и дивное пение птиц, доносившееся откуда-то сверху, приносили истинное наслаждение, отчего с лица Маргарет не сходила блаженная улыбка. - Нет ничего лучше чашечки зелёного чая на свежем воздухе, - манерно произнесла она и, сделав едва заметный глоток, поставила фарфоровую расписную чашку на рядом распростертую белоснежную скатерть. Худосочная пожилая дама, сидящая напротив, вежливо улыбнулась ей в ответ. - У вас превосходная шляпка, леди Маргарет. - Я прошу прощения, господа, но хочу предложить вам испробовать этот черничный пирог, - указав на тарелку с лакомством, бодро предложил Гарленд-младший. - Как по мне, у него просто изумительный вкус! Хартли, ощутив на себе мимолётный взор Питера, едва сдержалась, чтобы не отпрянуть. Отвернув голову, она устремила скучающий взгляд на резной фронтон беседки - казалось, в тот момент, когда все так непринуждённо беседовали между собой, она отбывала наказание за проступок, который никогда не совершала. Осознание истинной причины её нахождения здесь вгоняли в пучину уныния, но, вопреки этому, Хартли изо всех сил пыталась следовать наставлениям Маргарет, дабы произвести хорошее впечатление на собравшихся леди и джентльменов, к которым она не испытывала ничего, кроме вялого безразличия. - Ах, как жаль, что мисс Блумфилд не смогла к нам присоединиться! - с нарочитым сожалением в голосе промолвила юная особа лет восемнадцати на вид: невзирая на миловидную внешность, в ней было что-то отталкивающее, и Хартли это вмиг ощутила. - Наверняка, у неё на то была причина, Перл. Перл исподлобья взглянула на мать, накручивая на палец свой золотистый локон. Она была схожа с ней, как две капли воды: такая же сероглазая, изящная и тонкая, будто тростинка. - Не иначе как опять раздаёт религиозные листовки где-нибудь в районе Уайтчепела, - заявила Перл, высокомерно вздёрнув подбородок. - Неужели мисс Блумфилд считает, что подобным образом сможет как-то помочь беднякам? - Как-никак, но она старается поднять их дух, мисс Перл, в то время как её дядюшка, лорд Бассет, великодушно предоставил им один из своих доходных домов по весьма доступной цене, - мягко парировал Питер, с любопытством взглянув на юную особу. Очевидно, мисс Перл желала привлечь к себе внимание, что приносило едва ощутимое облегчение Хартли. Так или иначе, она предпочитала оставаться в тени, дабы ни под каким предлогом не вызвать лишней вспышки интереса у Гарленда-младшего. Деланно улыбнувшись, мисс Клементайн потянулась к чашке с ещё неостывшим чаем, и преподнесла её к губам. - Полагаю, что в том, как они живут, только их вина, - слегка поправив свою элегантную шляпку, чопорно проговорила Перл. - Да, самоотверженности мисс Блумфилд действительно не занимать. Я ни за что не осмелилась бы остаться в этом рассаднике заразы более чем на минуту. В одно мгновение в беседке повисла звенящая тишина. В отличие от лорда Генри, который взирал на юную мисс с невозмутимым равнодушием, Питер Гарленд не отрывал от неё внимательного взгляда. В глазах некоторых дам блеснуло немое одобрение, в то время как Хартли едва ли не выронила чашку из рук. Как она смеет говорить так о бедных, разве они заслуживают такого отношения? Воскресив в памяти события восьмилетней давности, мисс Клементайн едва воздержалась от горькой усмешки. Она прекрасно помнила рассказ Эсми - её мать отдала богу душу лишь потому, что от рассвета до глубокой ночи непосильно трудилась на свинцовой фабрике, получая за это сущие гроши. Уже смертельно больная, она продолжала работать эмалировщицей, дабы прокормить своих маленьких дочерей. У матери Софии, умершей от инфлюэнцы, была ещё более незавидная судьба: будучи в услужении горничной у богатого господина, она терпела надругательства с его стороны до тех пор, пока тот не вышвырнул её на улицу, когда та была уже на сносях. Внутри всё трепыхалось от негодования и бессильной злобы - Хартли почувствовала, как к горлу подступил колкий комок. - Помните, мама, как неделю назад к нашему экипажу подошёл бродяга? Я поспешила ему бросить монетку, дабы он поскорее скрылся, перестав устрашать нас своим жутким видом, - Со снисходительной улыбкой на лице продолжила Перл, окинув всех невозмутимым взором. - Наверняка, он был пьяницей, как и большинство негодных, населяющих Ист-Энд. Ах, дай им Бог хоть каплю благоразумия, трудолюбия и нравственности, они смогли бы выбраться из этой грязи! Хартли стиснула зубы от едва контролируемого приступа негодования, вперив в юную леди прожигающий взгляд. - А что вы думаете по этому поводу, мисс Хартли? Сердце гулко заколотилось. Глаза застлала пелена ярости и возмущения, сменив собой ощущение опустошающего бессилия, до этого не покидающего её ни на секунду. Сознание куда-то уплывало. Невзрачная мышь, до последнего балансирующая на краю ведра, не удержалась и упала вниз, угодив прямо в ледяную воду, и теперь, барахтаясь, изо всех сил пыталась выбраться. Только слепой не смог бы заметить того выраженного отвращения, с которым Хартли посмотрела на Перл. - Я думаю, что вы слишком невежественны в своих суждениях. Ваши умозаключения смешны, - стараясь подавить дрожь в голосе, криво усмехнулась Хартли. - Что вы знаете об этих людях, чтобы говорить о них в подобном тоне? Боюсь, что ничего. Ваши вывод