потребуется много усилий. Чем могу быть полезной? Джейн выглядела раздражённой. Своими грубыми манерами она в какой-то мере пугала Хартли. Но даже это было сущим пустяком по сравнению с тем облегчением, которое она ощутила - благодаря этой странной особе ей удалось избежать тех каверзных вопросов, на которые совсем не хотелось отвечать. - Мне бы добраться до Ричмонда, - пересилив себя, тихо проговорила Хартли: Джейн была не из тех, с кем бы хотелось поддерживать беседу. - Ричмонд... Хм. Да вы непростая дамочка, - едко заметила Джейн. - Вы ни за что в жизни не доберетесь туда пешком. Нужно брать экипаж. - Но ведь здесь нет стоянки кэбов! - в голосе мисс Клементайн проскользнули нотки отчаяния. - Иногда они проезжают мимо. Правда, если вы поймаете кэб ночью, можете считать, что сорвали куш. - Но что мне делать? - Не стоит поднимать панику, - подняв руку, она успокаивающе взмахнула раскрытой ладонью. - В миле к югу отсюда находится стоянка - прямо на площади возле старой лечебницы Святого Лазаря. Чтобы найти её, нужно будет пойти по просёлочной дороге и свернуть налево на втором перекрёстке. Ничего сложного, вы увидите её сразу. - Благодарю, мисс Джейн, - поднявшись с кровати, Хартли направилась к выходу, но Детта вдруг остановила её, и, схватив за руку, втиснула в ладонь несколько монет. - Вам не стоило бы... - Я не терплю возражений, - посмотрела она той прямо в глаза. - Деньги вам пригодятся. - Детта... Вы просто удивительный человек, - восхищенно промолвила Хартли. - Я так рада, что встретила вас. И вы, мисс Джейн... Выручили меня. Без вас мне пришлось бы худо. А теперь... Мне пора. - Пусть удача сопровождает вас, - губы Бернадет тронула чуть заметная, простодушная улыбка. После того, как Хартли покинула вагончик, её охватила приятная тоска и меланхоличная грусть. Знакомство с мадемуазель Леруа не только произвело на неё приятное впечатление, но и натолкнуло на некую мысль. Теперь она понимала одно: постараться забыть о мечте ни капли не страшно. Намного страшней обрести её и потом потерять. Большой цирковой шатёр остался далеко позади. То и дело оглядываясь по сторонам, Хартли ускорила шаг. Вокруг не было ни единой души, но темнота и предвещающие дождь шквальные порывы ветра внушали страх - он сжимался противным комком где-то в горле, заставляя сердце тревожно колотиться. Наконец-то добравшись до заветного перекрёстка, она остановилась, чтобы перевести дух. Ветер продолжал безжалостно трепать кроны деревьев: их скрип походил на стон, зловещий и как никогда пугающий. Хартли поёжилась и, придерживая одной рукой шляпку, продолжила путь. Где-то со страшным грохотом разразился гром, прокатившийся по всему небу. Сверкнула молния. В один момент все звуки смешались в неразличимый гул, отчего по коже вмиг побежали мурашки. С неба, затянутого чернильными тучами, сорвались первые капли дождя. - О, нет, нет... Только не это! - от отчаяния Хартли безудержно хотелось плакать: мысль, что на площади может не оказаться экипажа, приводила её в ужас. Тогда, покидая Крендерфорд-Хаус, она совсем не задумывалась о том, что каждый необдуманный поступок влечет за собой последствия. Будь ты проклят, Николас Макэлрой! Что было у него на уме, когда он притащил её сюда? Это известно только Богу. Однако Хартли знала одно - она совершила вопиющую глупость, и мысленно корила себя за это. Внезапно сзади послышались чьи-то торопливые шаги. Внутри всё похолодело. Не оборачиваясь, мисс Клементайн ухватила подол юбки и уже собралась бежать, но не успела - она почувствовала, как кто-то резко схватил её за руку и потянул на себя так, что та едва не упала. Страх вновь подкатил к горлу, и она отчаянно вскрикнула. - Я же говорил оставаться на месте и никуда не уходить! Казалось, Хартли хотела что-то сказать в ответ, но не смогла этого сделать. Тревога сменилась облегчением, вместе с которым пришло ощущение полного замешательства. Ноги вдруг стали ватными, а мысли спутались и перемешались. Дождь всё усиливался. Шерстяное платье постепенно промокало, противно прилипая к телу. Но она не придавала этому особого значения. - Вздорная девчонка! Ты понимаешь, что с тобой могло бы произойти?! - напрочь позабыв об условностях, Николас во все глаза уставился на Хартли: он лишь заметил, как на её побледневшем лице дрогнули губы, будто она силилась что-то сказать, но, застигнутая врасплох, не могла собрать свои мысли воедино. - Что произошло, Николас? Я... я не понимаю, - пробормотала она отрешенно. - Это такая шутка? - Это недоразумение. У нас нет времени на разговоры, я потом всё объясню! До заветной площади оставалось совсем немного, но для неё этот путь показался едва ли не вечностью. Пробираясь сквозь пелену дождя, она была несказанно рада блеснувшим вдалеке мокрым железным крышам трехэтажного кирпичного здания. - Надо же, как повезло, - услышав ржание лошадей, сквозь зубы процедил Николас: смахнув назойливые капли с лица, он быстрым шагом направился к одиноко стоящему бруму. Хартли, будучи в нетерпеливом предвкушении поскорее оказаться в сухом месте, последовала за ним. - Проклятый ливень! - пропустив мисс Клементайн вперёд, он забрался в экипаж. - Куда вам, сэр? - пожилой извозчик, прикрыв рот рукой, громко и сухо закашлял. Николас взглянул на Хартлей и сразу замешкался - продрогшая, в промокшем платье и неряшливо обвисшей шляпке она выглядела как никогда жалко. Вздохнув, он потянулся за часами. До утра было ещё далеко, и от осознания этого его губы тронула кривая ироничная усмешка. - В котором часу отпирают дверь в вашем доме? Дабы не соприкоснуться с ним взглядом, Хартли отвернула голову. - На рассвете, около шести, - дрожа от холода, отрешенно проговорила она. - Это... Это безумие какое-то, - Николас раздраженно качнул головой. - Сэр? - Чизвик Хай-роуд, гостиница «Парплхейз», - собравшись с мыслями, наконец выпалил он и откинулся на мягкую спинку сиденья. В этот момент возница взмахнул хлыстом и экипаж тронулся. Нахмурившись, Хартли бросила на Николаса взгляд, полный недоумения. - Мы ведь едем в Ричмонд, правда? - с надеждой в голосе тихо спросила она, будучи уверенной в том, что ей послышалось. - Нет, мы отправимся туда на рассвете, - его взгляд пронизывал её насквозь, отчего той на мгновение стало не по себе. - Возвращаться прямо сейчас в Ричмонд - не самая лучшая идея. Там, куда мы едем, есть отличная возможность согреться у камина. А ещё там подают превосходный глинтвейн. Хартли ничего не ответила. Казалось, она постепенно приходила в себя, отчаянно пытаясь привести в порядок свои мысли. Гнев, разочарование, изумление и приятное облегчение смешались воедино, заглушая доводы здравого смысла. Пути назад не было. Она зашла дальше, чем могла себе представить, загоняя себя в бездну неизвестности. Неизвестности, в предвкушении которой что-то приятно сжималось в животе. - Или это всё сон, или я медленно схожу с ума, - прошептала Хартли и тут же стыдливо заслонила рот ладонью. Николас, бросив на неё мимолетный взгляд, сделал вид, что не услышал. Гостиница «Парплхейз» была зданием ничем непримечательным, сливающимся на фоне остальных построек в георгианском стиле. Спрятавшийся за банком фасад из красного кирпича можно было бы и вовсе не заметить, если бы не поблескивающая в свете газового фонаря табличка с яркими вычурными буквами. Им предоставили одну из комнат на верхнем этаже - поднявшись по скрипучей лестнице, они оказались у высокой резной двери. Покрутив ключ на пальце, Николас вставил его в замочную скважину и плавно повернул против часовой стрелки. Внутри что-то щелкнуло, и дверь отворилась. Хартли вошла внутрь и осмотрелась. Комната была обставлена без единой претензии на роскошь. Деревянный двухстворчатый шкаф с большим зеркалом со временем покрылся мелкими трещинами; на тёмно-зелёных плюшевых портьерах присутствовали пятна, а на старом паркете были заметны потёртости. И только отделанные дубовыми панелями стены с узорчатыми обоями в мятных тонах свидетельствовали о лучших временах, которые для этой гостиницы уже давным-давно минули. В недавно разожженном камине играли язычки пламени, свет от которых размеренно падал на кровать, что стояла у стены напротив. Растерявшись, Хартли застыла посередине комнаты. Невнятная игра зашла в тупик, часы остановились, а время, казалось, застыло - в эти безмолвные секунды она смотрела не него, силясь задать один единственный вопрос. - Зачем? Убрав с лица мокрую прядь, Хартли повернулась к камину и обхватила себя руками. Мокрое платье неприятно липло к телу, от него мерзко покалывало кожу - она прикоснулась пальцами к серебристым пуговицам, но тут же отдернула руку, поймав на себе цепкий взгляд Николаса. При мягком свете камина его изящное, с правильными чертами лицо не выражало ничего, кроме притворного спокойствия, однако это впечатление было как никогда обманчивым. Николас Макэлрой читал её, будто открытую книгу, в то время как сам оставался для неё неразрешимой загадкой. И чем сложнее была эта загадка, тем сильнее она привлекала, манила к себе так же, как чаща манит лесного оленя, жаждущего поскорее скрыться в густых зарослях диких деревьев. - Если бы однажды столкнувшее нас обстоятельство умело говорить, я бы задал ему в точности такой же вопрос, - пододвинув кресло поближе к камину, Николас бросил на него свой сюртук. - Пожалуй, вам бы следовало просушить платье,