душечке покоилась великолепная золотая брошь, инкрустированная красным гранатом, при виде которой в его глазах блеснуло нескрываемое восхищение. Джеймс бережно взял украшение двумя пальцами и поднял его к свету. - Воистину чудесная работа, - задумчиво произнёс он и тут же обернулся, услышав за спиной мерное постукивание чьих-то каблуков. Маргарет, облачённая в сшитое на заказ изящное платье цвета тёмного золотарника, выглядела как никогда безупречно. Она вошла в гостиную неторопливой, величавой походкой, пока не остановилась в шаге от супруга. Увидев брошь, Маргарет лишь высокомерно хмыкнула - по её бесстрастному лицу скользнула едва заметная тень снисхождения. - Какая необыкновенная вещица, - попытавшись изобразить некое подобие интереса, проронила она. - Это не просто вещица, это реликвия, - увлечённо ответил Джеймс, продолжая разглядывать брошь. - Она принадлежала ни кому иному, а самому Хильдерику, одному из первых королей династии Меровингов. Я охотился за ней больше года! Превосходное приобретение, не правда ли? - Полагаю, она обошлась тебе недешево. - Один из достопочтенных джентльменов приобрел её по моей просьбе на одном из аукционов, где я не мог присутствовать ввиду некоторых обстоятельств. Предпоследний покупатель, совершивший ставку, готов был отдать за неё шестьдесят фунтов стерлингов, но, к счастью для нас, во второй раз он уже не отважился предложить более высокую цену. - Какое расточительство! - закатив глаза, возмутилась Маргарет. - Что, прости? - Положив украшение назад в коробочку, Джеймс вопросительно вскинул брови. - Так дальше не может продолжаться. Маргарет прошла влево и застыла у камина, сложив руки на груди. Повернув голову, она метнула на супруга испепеляющий взгляд, полный нескрываемого негодования - её губы дрогнули в презрительной усмешке, но в следующий миг она их крепко сжала в тонкую полоску. - Джеймс, ты ведь должен понимать, что... - отвернувшись, она тяжело выдохнула. - Ты ведь сам говорил, что мы уже не так богаты, как прежде. К слову сказать, прислуга лорда Равенскрофта имеет жалование вдвое выше, чем у нас. - К чему ты клонишь, дорогая? - нахмурившись, осведомился Джеймс. - Наша прислуга, в отличие от приведённых тобою в пример находящихся в услужении Равенскрофту людей, имеет выходные, чем, собственно, и довольствуется. По крайней мере, жалоб я не слышал. Ты выглядишь слишком обеспокоенно, Маргарет. - И этому есть причина. Твоя к-х-м... Племянница, - не пытаясь скрыть иронии в голосе, сквозь зубы процедила она. - Её вчерашняя выходка - это что-то из рамок вон выходящее! Подумать только... Как она осмелилась сказать такую дерзость в глаза мисс Перл, молодой леди из респектабельной семьи? Боюсь даже представить, какое осуждение она снискала со стороны присутствующих там господ. А Питер Гарленд? Каково теперь его мнение о ней? То, что он проявил к ней внимание, уже само по себе было чудом. Как она осмелилась пренебречь такой выгодной партией? - Согласен, Хартли поступила неосмотрительно, но ведь в её словах была доля правды. Неведение порождает предрассудки, и в этом она, безусловно, права. Джеймс, утвердительно качнув головой, медленно потянулся рукой к зелёному шелковому галстуку, дабы поправить его - жест, вызванный скорей не необходимостью, а давней привычкой. - Никому не нужной правотой она лишь только усугубила положение! - будто ножом, отрезала Маргарет. - Что будет, если Питер Гарленд откажется от своих намерений? Джеймс, ты просто обязан что-то предпринять! - Например? Маргарет задумчиво вскинула взгляд к потолку. - А как же имеющиеся доходные дома? - деловито заметила она. - Думаю, стоит повысить плату за их аренду. Двенадцать фунтов в год за апартаменты - это слишком мало, Джеймс. Двадцать фунтов было бы в самый раз. За счёт этого мы сможем платить горничным и экономке больше, чем получает прислуга четы Равенскрофт. Мы ведь ничем им не уступаем, правда? Едва слышно хмыкнув, Джеймс пристально, с недобрым прищуром посмотрел на супругу. Надо признаться, она говорила как никогда убедительно и, безусловно, этим словам хотелось верить, но, увы - он слишком хорошо знал Маргарет. Ничто и никогда её не заботило так, как чрезмерное стремление к удовлетворению своих честолюбивых желаний. Все эти фразы о самых искренних и благих намерениях не что иное, как незначимая для неё кожура. Тонкая вуаль, скрывающая лишь недомолвки и недвусмысленные намёки, которые уже давным-давно были ему знакомы. - Дорогая, об этом тебе не стоит волноваться, - с лёгкостью предугадав ход её мыслей, Джеймс многозначительно улыбнулся. - Принимаю во внимание все твои предложения, однако, в этом нет никакой необходимости. Я решил продать старую текстильную фабрику - сейчас она едва приносит прибыль. Услышав последние слова, Маргарет резко побледнела - подобный поворот событий оказался для неё весьма неожиданным. Это ведь совсем не тот ответ, который она ожидала получить. Какая досадная неожиданность! Джеймсу не составило большого труда раскусить её. Она это понимала, отчего злилась ещё больше. - Нет, ты не посмеешь... - осипшим голосом прошипела она. - Эта фабрика когда-то принадлежала моему отцу. Разве ты осмелишься разрушить о нём память? Убьешь мои воспоминания и обратишь их в прах? - в её голосе зазвучали нотки отчаяния. - Джеймс, умоляю! Это ведь всё, что от него осталось! - Маргарет, ради Бога, брось это представление, - спокойно проговорил он. - В нём слишком много драмы. Фабрика ведь не единственное, что осталось от твоих родственников. Ты забываешься, дорогая. - Забываюсь? - Ты сама говорила, что фабрика не представляет для тебя какого-либо интереса. Вплоть до сего момента. Что же изменилось, Маргарет? Это взвешенное решение, от которого я не намерен отказываться, и ты это прекрасно понимаешь, как и то, что я не пойду ни на какие уловки только ради того, чтобы породниться с Гарлендами. Хартли сама вправе выбрать себе мужа и, так или иначе, я бы хотел предоставить ей выбор. Это понятно? «Глупец», - пронеслось в голове у Маргарет. Она тяжело дышала и, казалось, была готова вот-вот вскипеть от гнева. Что можно было предпринять в подобной ситуации? У неё было время, чтобы хорошенько всё обдумать. Не проронив ни слова, Маргарет лишь согласно кивнула. - Вот и отлично, - Джеймс одарил её дружелюбным, но в то же время строгим взглядом. - Бумаги для продажи фабрики уже ожидают своего часа. Вырученные деньги я намерен вложить в одну молодую судостроительную компанию, имеющую в будущем весьма многообещающие перспективы. Через час у меня намечается встреча с сэром Энтони, одним из главных её аукционеров. Полагаю, что у меня осталось совсем мало времени, дорогая. До встречи за ужином. С этими словами он покинул гостиную, оставив Маргарет в крайнем смятении духа. Минуту спустя в дверном проёме вновь показался лакей с заварочным чайником и фарфоровой чашкой на подносе. - Чай, милорд... - заметив отсутствие Джеймса, он сразу осёкся. - Миледи? - Отнеси назад, - злобно выпалила она и, схватив со столика газету, скомкала её и швырнула в камин. Задерживаться в гостиной больше не имело смысла. Пребывая в исключительно плохом настроении, Маргарет поднялась наверх и направилась в спальную комнату. Прикрыв за собой дверь, она бросилась к прикроватной тумбе и потянула за золотистую ручку выдвижного ящичка. Не прошло и мгновения, как её лицо озарила довольная усмешка. Вот он. Маленький козырь, припрятанный в рукаве каких-то полгода назад. Возможно, запасной ключ от кабинета Джеймса никогда бы и не понадобился - прежде она не испытывала к нему особого интереса, но, как говорится, всему своё время. Сжимая вещицу в руке, Маргарет неспешно подошла к окну, с которого открывался вид на парадный вход Крендерфорд-Хауса и гравийную дорогу, ведущую прямо к высоким кованым воротам. Увидев Джеймса, садящегося в заранее приготовленный экипаж, она облегчённо вздохнула, но тут же снова напряглась. Теперь, начиная прямо с этого момента, нельзя было терять ни секунды. Маргарет знала, что дверь кабинета Джеймс оставлял открытой лишь на короткое время после ужина, дабы дать возможность прислуге навести там порядок. Правда, сейчас это её мало заботило - воровато осмотревшись по сторонам коридора, она быстро вставила ключ в замочную скважину и повернула его. Дверь с лёгкостью открылась, и Маргарет вошла в комнату. В кабинете царила атмосфера уюта в коричнево-бордовых тонах. Старинные настенные часы мерно постукивали, разбавляя воцарившуюся здесь гробовую тишину. - Разрази тебя гром, Джеймс, - оглядевшись, процедила сквозь зубы Маргарет: со всех сторон высились резные стеллажи, заполненные книгами и многочисленными папками. Чтобы отыскать нужные ей бумаги, понадобится не один час, и от этой мысли внутри что-то досадливо сжималось. Пожалуй, в её случае оставалось уповать лишь на везение. Маргарет вынимала папку за папкой, суетливо перебирала содержимые в них документы и, не скрывая глубокого разочарования, ставила их обратно на полку. Вместе со временем таяла и надежда - сокрушенно качнув головой, она отошла от стеллажа. Бесспорно, нужно было всего лишь решиться на крайние меры, дабы найти выход и оставить фабрику. Но разве стоило ли это того, чтобы подвергать себя неоправданному риску? Отмахнувшись от назойливых мыслей, она бессильно опустилась в кресло Джеймса, обитое мягкой телячь