— Я сейчас не в состоянии говорить о работе. Я бы хотела отдохнуть. После сегодняшнего мне не по себе. Я плохо себя чувствую.
— Себ мне все рассказал.
— О, не знала, что ты общаешься с ним, — прижалась к косяку девушка, еще шире открыв дверь. — И что он тебе поведал?
— Он мне рассказал, почему ты взялась за это дело.
Татьяна недовольно покачала головой и исподлобья посмотрела на Джорджа.
— Ладно, ты победил. Можешь входить, — резко повернулась
Татьяна и направилась на кухню, оставив молодого человека наедине с полуоткрытой дверью.
Глубоко вздохнув и стряхнув с себя царапающие кожу дождевые капли, Джордж перешагнул через порог, заранее сняв обувь в подъезде, чтобы как можно меньше пачкать пол.
— Извини, что немного испачкаю прихожую. На улице просто ужасная погода. А я, как назло, забыл дома зонт.
— Кофе будешь? — послышался усталый голос с кухни.
— Я выпью все что угодно, лишь это было горячим.
— Значит, кофе.
— А где твой Петр? Так и разъезжает по Азии?
— Да. Все так и разъезжает. В прошлом месяце Мексика, теперь его занесло в Китай. Быть успешным бизнесменом не так уж и просто, хотя в его случае это было раз плюнуть, ведь все состояние ему досталось от папочки… Тебе сахар класть?
— Да, две ложечки, — невольно облизал замерзшие губы тот и прошел на кухню, ощущая неприятное прикосновение мокрых носков на онемевших пятках.
Татьяна кивнула и выполнила его просьбу.
— Знаешь, я порой думаю, что я уже разведена. Я вижу мужа несколько раз в год. Это меня уже с ума сводит. Если бы не работа, давно оказалась бы в дурке.
— Ты сильная. Все будет хорошо.
— Что ты там хотел мне интересного рассказать? — Татьяна решила резко сменить тему и, по традиционному обычаю, закурила ароматную сигару, положив под ладонь свободной руки портсигар, который всегда был при ней.
— Удивлен, что ты до сих пор хранишь эту штуку, — Джордж заметил серебряный блеск портсигара и издал тихую ухмылку. — Когда-то и Эрван таскал эту вещицу с собой. Курил каждые пять минут. Я думал, что его легкие окочурятся через пару лет.
Татьяна украдкой улыбнулась и потушила сигарету.
— Давай перейдем к делу.
— Да, ты права, — поперхнулся тот и достал из внутреннего кармана кожаной куртки папку с слегка промокшими бумагами. — Не волнуйся, дождь не добрался до самого ценного. По крайней мере, прочитать сможем.
На кухонном столе оказались странные бумаги, написанные от руки. Почерк был довольно аккуратным, что слегка удивило молодого детектива. Обычно ручные записи может прочитать только их автор, а здесь же все доступно, что большая редкость.
— Мне пришлось пожертвовать своей сухой одеждой, чтобы эти документы оказались на твоем столе. Ну и не только одеждой… Но это уже мои проблемы.
— Постой-ка, — Татьяна потянулась вперед и взглянула на руки своего гостя. — Ты с кем-то подрался? У тебя все пальцы в ссадинах.
— Я тебе потом расскажу, — подмигнул ей тот. — Себ дал мне координаты, я выполнил его поручение.
— Себ? — удивленно приподняла брови та. — С каких пор он подключил тебя к расследованию?
— Еще до вчерашней нашей встречи… Хотя вся это заварушка началась еще на том корабле, я уверен в этом. Ты явно пытаешься связать те убийства с нашим делом. Ведь я прав?
— Возможно… Но я не уверена, так как у меня на руках слишком мало информации. Сплошная вода… Но я в шоке от того, что вы с Себом нашли общий язык. Вы же всегда были кошкой с собакой.
— Мы взрослые люди, Татьяна. Сейчас нет времени на прошлые обиды… Себ ведет это расследование с прошлого года. Не знаю, какую информацию он получил и из какого источника, но оказалось, что первое убийство в этой психлечебнице произошло на следующий же день после ее открытия. Почерк убийцы все тот же: у жертв явные симптомы испанки и странные укусы на теле. Больница была открыта в 1918 году, девять лет назад. И с первых же дней взята под крыло правительства. Туда какое-то время отправляли наиболее опасных пациентов. Поэтому все расследования были закрыты, так и не начавшись. Сейчас ситуация изменилась. Судя по спискам пациентов и их личным делам, это заведение обычная гостиница со всеми удобствами.
— Там держали и невменяемых людей. И таких было много. Так что курортом это место назвать нельзя… Странно, что ты не знал об этом ранее. Ведь, насколько я помню, ты был знаком с Доктором Ломаном много лет.
— Он был очень скрытным человеком. Да и я не желал знать о его жизни. Поэтому пришлось вытаскивать информацию из других источников. И они надежные… — Джордж убрал свои мокрые волосы назад и продолжил чтение документов. — Доктор Ломан был владельцем этого дома, о чем я, разумеется, был не в курсе… Это уже так, мелочи… Он его продал некому лицу за очень круглую сумму. Здание пустовало много лет. Но после внезапно оказалось под его контролем, но уже в ином виде.
— Это странно.
— Именно. То есть, он был владельцем этого дома, продал его, снова купил и сам же открыл в нем психиатрическую клинику.
— Теперь появилось еще больше улик, доказывающих, что это именно он убил тех людей.
— Вот именно. Он — хирург. Поэтому мог с легкостью натворить экспериментов над своими пациентами, которые никому не нужны. Бесплатный биологический материал. И, чтобы снять с себя подозрения, он нанял тебя, пытаясь тем самым повернуть расследование в выгодное русло. Можно даже смело предположить, что музыка, которую ты слышала, тоже его рук дело. Удобно все свалить на призрака.
— Утром будет вскрытие тела Ломана. Думаю, это прояснит некоторые детали. Не думаю, что это суицид.
— Что ты еще хочешь найти? Ответ очевиден — он убийца. На нем нет никаких следов, обнаруженных на жертвах. Это обычный суицид. Он хотел убежать от правосудия, Татьяна, и ему это удалось. И, думаю тебя это немного оживит, я сравнил обряд мумифицирования с нашим случаем. У мумий обнаруживали следы вмешательства в их тела, в нашем деле такого, к сожалению, нет.
— Я не поверю, чтобы органы исчезли без какой-либо причины. А что если это кислота, не оставляющая ожогов?
— Тогда она бы поразила большие участки тела, а не только определенные органы. Не забегай в научную фантастику, это не наш случай.
— Мне кажется, я зря взялась за это дело. Когда я узнала о том, что есть хоть какой-то шанс на то, что я тогда была права… Меня будто парализовало… Я…
— Поэтому ты носишь его портсигар с собой, верно? Надеюсь, Петр об этом не знает?
— Его любовь давно перешла к деньгам. Удивлюсь, если он еще помнит, что у него в Англии живет живая жена.
— Я оставлю тебе документы. Может, найдешь в них еще что-нибудь интересное, — Джордж слегка похлопал ладонью по папке с бумагами, затем направился к входной двери, но Татьяна его остановила.
— Пожалуйста, не уходи.
— Ты, кажется, хотела побыть одна.
— Уже не хочу. Знаешь, в этой квартире я чувствую себя тюремной заключенной. И если меня здесь запереть на пару дней… Я, наверное, умру.
— Что ж, отказываться не буду. Тем более я и сам не горел желанием разгуливать в мокрой одежде по городу. До моего дома шагать пару километров, поэтому завтра я бы точно проснулся с температурой.
— Снимай одежду, я дам тебе сухую, — улыбнулась девушка и направилась в спальню.
В ее квартире можно было найти много ненужной роскоши, которую Татьяна бы с радостью выкинула, лишь бы не видеть их золотого свечения. Но Петр безумно дорожил каждой безделушкой и, наверное, отдаст за них свою жизнь.
Спальня была гораздо больше кухни, а о размерах гостиной даже боязно задумываться. Высота стен пугала до безумия. Казалось, что спишь в каком-нибудь музее, а не в обычной квартире.
Татьяна до сих пор не могла к этому привыкнуть, хотя много раз пыталась. Она любила простоту во всем, ее муж же обожал масштаб. Спорить с ним не имело смысла. У него есть деньги, он может позволить себе буквально все. А она лишь его законная жена, которая скромно гоняет всяких преступников и шарлатанов уже шестой год.
— Ты в последнее время сама не своя. Это расследование на тебя плохо влияет, — раздался из кухни голос Джорджа.