— Какого черта только я с тобой связался? — раздраженно бросил я ему на прощанье. — Кончай симулировать. Тут совершенно безопасно!
Порядочно взвинченный, я опять взобрался на гребень и заглянул вниз, в ложбину. В ней плотным облаком стояла пыль. Запах мелкого песка стоял даже здесь. Снизу донесся странный грохот, будто что-то рухнуло. Деревца, валуны, толком и не разглядишь, что происходит.
— Галахад! — громко позвал я.
Никакого ответа. Внизу, кажется, упало бревно, и раздался короткий утробный звук, будто с уханьем просела почва. Помимо воли становилось как-то жутковато. На всем лежал странно холодящий оттенок нереальности. Я потряс головой, отгоняя неприятное впечатление. Оно слегка притупилось, но не исчезло. Вынув на всякий случай меч из ножен, я начал осторожно спускаться вниз. Таранис, конечно, во всем виноват. Его странная реакция подействовала мне на нервы. Но не только… Плохо просматривающаяся завеса пыли мне не нравилась. И еще мне не нравилась странная глухая тишина. Есть ли тут еще хоть кто-то живой? А эти странные звуки — кто-то пытается разобрать завал? Фризиан? В одиночку? Циркач…
Слишком пристально вглядываясь в пелену, я чуть не упустил из виду то, что оказалось у меня перед носом, и опустил взгляд себе под ноги, только чуть не наступив на это.
Я резко задержал дыхание и замер. Это было примерно полчеловека, изуродованное, изломанное, смешанное с грязью. Лица не было, одежда покрыта коркой засохшей крови — кто это был, не разобрать. Глубокие борозды, пролегшие на останках, взбухшие красноватым месивом, были похожи на следы огромных когтей. Неужели газ мог такое сотворить? Взрыв, конечно, может многое, но что-то тут не так. Что-то у меня в голове не укладывалось. Наверное, отсутствие всякого намека на гарь и ожоги. Я попятился, аккуратно обошел то, что осталось от трупа, и продолжил спуск, крепко сжимая рукоять меча как талисман, привязывающий меня к реальности — твердый и не ускользающий дымом сквозь пальцы.
— Галахад!.. — позвал я снова, уже не так громко и уверенно, чувствуя смутную панику и закипающую от этого злость. Куда он, черт побери, провалился?
Что-то когтистое из тумана внезапно цапнуло меня за правую ногу. Я взвился высоко в воздух и, не глядя, рубанул это «что-то» мечом. Оно рассеклось без всякого труда — длинная сухая ветка. Другой ее конец остался в руках у Фризиана, не то насмешливо, не то немного перепуганно выглядывающего из-за валуна.
— Ну ты даешь!..
— Гад ты, а не Галахад, — сказал я с чувством и поглядел вокруг. — А куда ты дел коня?
Фризиан испустил радостный смешок в ответ на первое заявление, а на второе признался:
— Он дезертировал. Погоди, я не уверен, что стоит идти дальше без подкрепления.
Да, похоже дело не только в нервах Тараниса. Я покосился вниз и выдохнул чуть спокойней. Раз уж не я один это вижу…
— Может быть. Там ведь то, что я думаю?
— А ты не видишь?
— Я не уверен, что хорошо понимаю, что я вижу. Пыль, холмик, и холмик, вроде, движется, если мне не мерещится.
— Это не холмик.
— Почему-то я так и подумал…
— А я как раз потихоньку лезу обратно наверх. В этой штуке метра четыре роста и метров десять в длину.
— А как насчет размаха крыльев?
— Ну, это уж слишком… Чтоб подземная тварь еще и летала? Просто большая рептилия. Разве что еще с каким-то гребнем на спине.
— Это на чем же она, интересно, под землей так вымахала?
— Много будешь ехидничать, скоро состаришься. В основном, наверное, на падали. На насекомых? Мелких зверюшках? Археологах?
— Ну и бог с ними. Но как это проползло через шахту? Неужели она была такая большая?
— Видно, не маленькая, — вздохнул Фризиан с деловито-скорбной миной. — Но насколько я понял, теперь тварюшка не может попасть обратно к себе домой. Случился обвал, и вход засыпало. Можешь себе представить, в каких она расстроенных чувствах? Кстати, отсюда и столько пыли.
— Ну-у… А живые люди тебе не попадались? — спросил я на всякий случай.
— Да нет, живых не было.
— Черт возьми, весело, — вздохнул я. — Вот тебе и почти настоящий дракон. Бывают, конечно, шутки природы…
— А мы сами, что ли, не шутка природы?
— Я надеялся, мы вне конкуренции.
Я замолчал и начал оглядываться, почувствовав что-то неладное, но еще не понимая — что именно. Какой-то шелест, сухое журчание… Линор все еще не показывалась. Возможно, в отличие от нас, она обнаружила по дороге кого-то, нуждающегося в помощи… Шелест, похожий на бег ветра по траве, распространился и усиливался. Пара мелких камешков ударилась в сапог и, пританцовывая, ускакала вниз.