— Чудо Божье.
Президент хмыкнул и пошел дальше. Однако вопрос, видимо, всерьез взволновал Ельцина, и он решил добиться ответа. Но отец Нафанаил был не лыком шит и сказал:
— Так уж Господь устроил.
Ответ снова не удовлетворил президента, при выходе из пещер он наклонился к маленькому казначею и прошептал на ухо:
— Откройте секрет, чем вы их натираете?
— Борис Николаевич, есть ли среди вашего окружения дурно пахнущие люди?
— Конечно нет», — сказал Ельцин.
— Так почему вы думаете, что в окружении Отца Небесного кто-то должен дурно пахнуть?!
В свое время проводились научные исследования, в пещеры положили овощи и фрукты, но все они со временем испортились и стали вонять.
К сожалению, я не запомнила, как звали дедушку, который нас сопровождал. Он не только много рассказывал. Он и открывал перед нами потайные двери, предлагал прикоснуться к освещённым захоронениям, задавал вопросы. И так ласково и искренне хвалил за правильные ответы, с такой любовью к человеку.
И монах, который формировал сотни людей в группы, терзаемый со всех сторон множеством вопросов, всегда был искренне участлив и без малейшего оттенка раздражения сохранял умиротворенное состояние. Они там другие. Таких я нигде больше не видела.
Там сила.
Псков
Люблю его. Он прекрасен!
Я понимаю в набережных. Вот в Саратове она так себе. Ее конечно подлатывают, удлиняют, кочельки-ротондочки. Но для такой могучей Волги, как в Саратове, она как резинка для трусов вместо ремня. Вот в Пскове набережная! Кучерявая. Одна ее кудряшка завивается среди аккуратненького квартальчика альпийских домиков-гостиниц и тянется вдоль тихого канала реки Великой. А другая обвилась вокруг Покрово-Рождественской церкви.
Разноуровневая, с лавочками, камешками, деревьями в золоте, бабушками с пятью собаками. Днем и ночью по ней хочется гулять, а можно и на велике. А кремль белоснежный надбровной дугой старца только ее оттеняет. На ней так странно немноголюдно. Днем рыбаки и собаки. А ночью с дозором пару велосипедистов протрусят, — и все. Сядешь вечерком на лавочку, вода бежит — торопится, а вокруг тишина. Все спит беззвучно. Хотя артерия грузопотока Россия — Эстония пульсирует всего в метрах 400-тах. Редкие всплески рыбешек, — и ни звука. Сидишь одна, между небом и водой, — и кайф необычайный. А потом можно пойти на улицу Гоголя плюшками набаловаться на ночь. Целых страшных сто рублей — и объелась, и кофе нахлесталась. Да-а-а-а, цены — хоть не уезжай.
Центр мил и чист. Церквей, часовен, монастырей, храмов, наверное, на каждого жителя по штуке. Из-за каждого поворота встречает эта белоснежность бесконечная. Колокола звонить начинают, а река подхватывает и несет за километр.
Псковщина — это необычная земля. Не могу объяснить, но есть неуловимая сила в этом городе. Спокойная и самоотверженная. Россия от Пскова ведь людьми заросла. Псков родил великую княгиню Ольгу, — ту самую, что за князя Игоря выскочила. 2000 лет на земле этой ковался русский характер.
Я жила на противоположном от исторического центра берегу. 1000 рублей — хороший номер с завтраком. Немного по тропинке вдоль речки — и уже мост в центр. Было бы теплее — в 2-х минутах пляж отличный, прокат катеров, прогулки-рыбалки.
Обязательно поеду еще раз.
Такая страшная женская месть
Рок-концерт. Танцевальный партер. Самый пик жары.
Народу так много, и все так плотно, что, даже вступая в интимную связь с любовником, нельзя быть ближе. Кругом сплошная интеллигенция: локотками не толкаются, танцуют, переминаясь с ноги на ногу, «козу» ручками аккуратненько вскидывают. Ай-яй, — не задеть бы. Стою–не верю. Ни пьяных, ни драк. Потненько конечно, шумненько, но такие все приличные. Думаю, вот, ну, неужели, так пресно и пройдет концерт?! Скукота. И вдруг, на «радость» интуитивно сбившимся вместе интеллигентам, в самый центр кучки врывается карлик. Ну, не прям карлик-карлик, а такой критично невысокий мужчина, у которого уже каждый недостаток сантиметра роста в геометрической прогрессии компенсируется задиристостью. И его можно понять. Только представьте, вот, например, плотно набитый вагон метро, а он — маленький такой, а там все такие, как я. Не выжить же, однозначно-задохнешься.