— Теплицу фигачить будем? — с готовностью спросил Серега.
Уходить от старшеклассников, тем более к книжкам и Райке, ему категорически не хотелось.
— Фигачь, блин, если хочешь, — раздраженно сказал Андрюха. — Я лучше этому алкашу хату расфигачу. — Он тут же загорелся этой идеей: — Ага, в натуре, устроим карательную акцию в Доме-с-привидениями? Мож, и привидения найдем. А нет, так просто в кровать ему насрем, чтобы вел себя нормально.
— Думаешь, он с этим сам не справился? — спросил Димон.
— Там, наверное, весь дом засранный, — подтвердил Саня. — Мамка говорит, в той халупе всегда помойка была, а Гордый вообще довел. Заразу подцепим, и вся радость.
— Столбняк и сифилис, ну, — сказал Андрюха с иронией. — Или этот, как его — СПИД.
— А запросто, — отметил Димон очень серьезно.
Серега незаметно для себя сделал шаг назад.
— Вот вы ссыклы-ы, — протянул Андрюха с изумлением.
— А ты косой.
— Ты что сказал сейчас?
— Что слышал.
Саня завелся не меньше Андрюхи и отступать не собирался.
Серега сделал еще шаг назад. Он вспомнил, что Андрюха с Саней цапались постоянно, а весной, по слухам, дрались на пустыре за первомайской школой, последний раз до крови — после чего неожиданно и начали нормально общаться. Выходит, только временно.
— Так, народ, — сказал Димон. — Ножички с собой?
— Ты шизой накрылся? — спросил Саня. — На ножах, как пираты, махаться предлагаешь?
Остальные явно разделяли Санино изумление.
Димон поморгал, гоготнул и сообщил:
— Вот вы деби-илы. За такие шутки в зубах бывают промежутки. Пошли в ножички играть. В «землю» там…
— В «кораблики»! — влез Серега, у которого, конечно, как и у всех, перочинный ножик был в кармане.
— У-уй, — одинаково сказали Саня и Андрюха и заржали.
Гроза отодвинулась.
— Хоть в «кораблики», ну, — согласился Димон. — Только не здесь, Людочка нашими же ножиками нам бошки и отпилит.
— Партизаны не сдаются, ватово-этово! — заявил Саня.
Андрюха предложил:
— Валим на полянку.
Настороженно так, явно не исключая, что Саня раз уж взялся перечить, то продолжит по всем пунктам. Но тот пожал плечами, показывая: «На полянку так на полянку».
Гроза миновала.
Лето было ранним, утро жарким, а кабинет начальника авиакомендатуры вспомогательного аэродрома Нитенко — небольшим, ветхим и душным.
Бакинский кондиционер честно выл, иногда подхрюкивая, но ощутимой прохлады не давал. Зато мужики, воссевшие вокруг гигантского, не по кабинетику, письменного стола царских, похоже, времен, давали жару — ладно только в прямом смысле. Все, кроме капитанов, — и майор Нитенко, и представители района — оказались корпулентными и вскоре должны были начать задыхаться и потеть. Затягивать совещание, тем более установочное, не стоило.
— Спасибо, товарищи, что собрались, — сказал Сабитов. — Прошу прощения, что в такую рань, но дело, сами понимаете, важное.
— Государственной важности, — веско поддакнул Пахомов, зампред райисполкома, лысый усатый пенек предпенсионного возраста, пиджак которого был засален почти как роба авиатехника-ветерана.
— Ну… Да. Товарищ майор сказал, что я прибыл с инспекцией, так точно, но я не ревизор и не контролер. У меня задача — помочь быстрому решению в общих интересах всех здесь присутствующих. И полномочия соответствующие.
Нитенко кивнул, стараясь не выдать скорби.
— Аэродром и военный городок существуют еще с военных времен, район, я знаю, всегда оказывал максимальную поддержку части, та отвечала тем же.
Все дружно закивали, а Пахомов явно собрался развить мысль максимально торжественным образом, поэтому Сабитов поспешно продолжил:
— Но последние три года часть находится в резерве. С одной стороны, для приема авиаполка, выводимого… оттуда, это самое то.
— Из Демократической Республики Афганистан, — подсказал Пахомов.
Сабитов, стараясь не раздражаться, завершил:
— С другой — нужно сделать всё, чтобы передислокация прошла гладко, благополучно и в полной секретности. Никаких утечек о том, что авиаполк в порядке ротации будет выведен из Баграма не в Карши, а сюда, к китайской границе, сами понимаете, быть не может. Я должен сразу предупредить, что не интендант и не особист. Я обычный летчик, просто летать больше не дают.
Перевели из зама по боевой в зампотехи, а теперь вот сюда отправили, о товарищах позаботиться. Так вот. Я позабочусь. Как уж смогу, но изо всех сил.
Спасибо.
— Ранение? — вполголоса уточнил Земских.
— Да, — ответил Сабитов, садясь.
Надежда провести установочное совещание быстро, без пафоса и лирики, таяла. Нитенко, похоже, это понял и выступил неожиданно лапидарно и деловито: