Рекс повозился, коротко заскулил от боли и неудобства и обмяк, закрыв глаза.
Он умирал.
Как собака. Багровая жидкость из шпионского чемодана
Серега метался между окнами, дверьми и калиткой всю ночь. Он хотел побежать в госпиталь к маме, хотел разбудить Андрюху, хотел метнуться к воротам части и попросить отыскать капитана Сабитова, но боялся покинуть дом: вдруг Рекс прибежит, увидит, что его никто не ждет, и убежит навсегда?
Серега плюхнулся на стул, потому что ноги уже не ходили, уткнулся лбом в ладони и загадал, что если спокойно досчитает до ста, то Рекс обязательно вернется. Он честно закрыл глаза и принялся считать, пытаясь не частить и не подглядывать, и вскинулся от жуткого чувства падения в бездну — кажется, почти сразу. Но нет, падения не было, просто голова соскользнула с ладоней — и нет, выскочил Серега из сна, в который соскользнул, далеко не сразу. Он явно продрых с полчаса, если не больше: руки и спина онемели, стопы озябли, несмотря на неснятые кроссовки, а за окном было уже не сине, а серо.
Серега на подламывающихся со сна ногах прохромал от окна к окну, выскочил во двор и к калитке, оглядел пустую серую улицу, вслушался в гулкую тишину и порвал ее одиноким всхлипом и тут же — стремительным топотом, которому вторило неуверенное подтявкивание разбуженных собак. Рекса среди них не было.
Серега бежал к Рексу. В лес, где был Рекс. Где Серега его бросил.
Он потратил некоторое время на прочесывание опушки в надежде увидеть следы пса, а когда смирился с тем, что не отличит эти следы от следов лисы или собственных, побежал к оврагу — туда, откуда Рекс рванул за призраком и куда мог дисциплинированно вернуться.
Он бежал по сонно молчаливому лесу, срывая голос криком: «Рекс!» Кто-то откликался, на разные тона и довольно неласково, но явно не на собачьем, так что Серега бежал дальше, не отвлекаясь.
На краю оврага он сразу ринулся к кустам, перед которыми пес сорвался с поводка, но остановился, внимая. Птичье бормотание, всполошенное последним криком Сереги, постепенно улеглось, как муть на дно встряхнутого графина.
— Рекс! — снова гаркнул он. — Ко мне, Рекс!
И метнулся к обрыву.
Он упал на край, вглядываясь и вслушиваясь — и не понимая, что видит и что слышит.
— Рекс, — позвал Серега уже тихонько. — Это ты?
И снизу ему ответило слабое копошение.
— Рекс! — крикнул Серега. — Это ты! Ты свалился, что ли, дурак лохматый?
Он зажужжал фонариком, направленным вниз, но луч делал все не понятным, а плоским и ослепительно белым внутри хитро вырезанного ослепительно черного. Впрочем, Серега разобрал, что дно оврага прямо под ним скрыто густым кустарником, и торчащая у самой травы веточка с узкими лепестками слабо качается, как от ветра. Там, где никакого ветра нет.
Серега неразборчиво взвизгнул и стремительно сполз по склону оврага, вывернув по пути несколько здоровенных глиняных комьев и едва не кувыркнувшись сам.
Он сразу кинулся на кустарник и, пару раз сменив лезвие ножика, проворно прорезал и пропилил лазейку к пятачку за толстым пуком ожесточенно царапающихся веток. На пятачке в неудобной позе лежал Рекс — молча и уже совсем неподвижно, как будто истратил последние силы на ответ хозяину. Глаза у него были не просто закрыты, а вообще не видны под слипшейся шерстью и наплывами запекшейся крови. В скачущем свете фонарика Рекс был похож на чудовище из чехословацкой телесказки, а на себя не был похож совершенно.
Серега заплакал и попытался прощемиться поближе, но прутья не пускали.
Они были такими толстыми, что не поддавались ни одному лезвию швейцарского ножика — да и пропиленная вроде ветка была так сильно приобнята соседними по всей длине, что места покидать не собиралась.
Поднять Рекса на вытянутых руках не хватало сил — к тому же Серега боялся повредить сильно покусанному и как будто надорванному в нескольких местах псу еще сильнее.
В отчаянии Серега легонько потянул за краешек крупного жухлого листка, торчавшего из-под лапы Рекса, — и лист не порвался, а пес подъехал чуть ближе. Он был страшно тяжелым, но лист под ним, кажется, был не листом, а большой тряпкой, на которой Рекса можно было тащить, как на волокуше.
Серега влез в гущу ветвей, не обращая внимания на сучки, больно упершиеся в шею, спину и голову. Примерился и в несколько движений выволок Рекса сперва из-за фашины, потом — наружу, сам на последнем рывке ощутимо приложившись пятой точкой к земле. Серега этого даже не заметил. Он поспешно вскочил и принялся тормошить пса и прислушиваться к его дыханию.