— Кто такой? — спросил вероятный солдатик.
— Я врач областной эпидстанции, Попов фамилия. У нас авария…
— И что врач областной ночью в лесу делает?
— Я же говорю, мы на самолете летели.
— На самоле-ете? — протянул солдатик с издевательским уважением. — Парашютист, значит?
— Не парашютист, врач. У нас самолет упал, катастрофа…
— А парашют не сработал, значит?
В таком безумном духе диалог продолжался еще с полминуты, причем допрашивающий постоянно светил Гордею в глаза, больно елозил подошвой то по заду и спине, то по ноге и не скрывал растущей злобы. На совсем безумные вопросы типа «И от кого ты нас лечить собрался, товарищ Сунь Хунь Чань?»
Гордей решил не отвечать, а спросил сам:
— Можно я сяду?
Твердая подошва вдавилась в больную ногу так, что Гордей вскрикнул. С другой стороны сказали:
— Э, хорош. Пусть сядет, позырим хоть, кого взяли.
Первый солдатик убрал ногу. Гордей с трудом сел и попытался разглядеть мучителей. Мало что удалось: глаза слепили два фонаря. Двое или трое, точно армейские, а не полиция, решил Гордей и опустил веки, чтобы зря не выжигать родопсин. Авось пригодится. Но для порядка следовало хотя бы попробовать договориться.
— Вот тебе и Сунь Хунь, — сказал Второй. — Русский же.
— Белогвардеец, сучонок, — объяснил Первый. — Я книжку про таких читал. Видишь, одет как?
А может, не армейские, а реконструкторы или там ролевики, понял Гордей.
Заигрались, что ли, или совсем крышей уехали. Мы-то думали, их и не осталось уже, всех отправили мечту сбывать. Или эти как раз по лесам ховаются, чтобы не собой рисковать, а такими вот, как он, случайными гуляками?
— Ребят, вы кто такие вообще? — спросил он. — Представьтесь хотя бы.
Первый пнул его в живот, не очень сильно, но обидно, и осведомился:
— Так понятно?
— А, садисты, — сказал Гордей, и его пнули посильнее.
— Отставить, — скомандовал еще кто-то.
То есть их трое.
— А чего он, — начал Первый.
Гордей перебил, обратив зажмуренное лицо к Третьему, который стоял между фонарями:
— Слушайте, я не знаю, кто вы и чего хотите, но меня зря приняли. Я врач санавиации, с самолета. Самолет упал, пилот погиб, я чудом выжил.
— Погиб, — с непонятным удовольствием сказал Первый. — То есть не только шпион, но и убийца. Сам и прирезал, точно.
— Господи, да что вы несете-то! — воскликнул Гордей, стараясь не всхлипнуть от отчаяния.
— Поставьте его и досмотрите, — велел Третий.
Гордея довольно бесцеремонно подняли и больно, хоть и не слишком умело обыскали. Значит, точно не полиция и не люди с реальным опытом: те бы сразу обшарили на предмет оружия. Впрочем, разницы-то, если все равно искать было нечего: ключи затерялись вместе с телефоном, а пачку салфеток Гордей извел еще в овраге. Зато на время обыска Гордею перестали светить в лицо, и он сумел разглядеть, что захватчиков правда трое, все невысокие, отчаянно юные, в ненастоящей какой-то форме, при погонах и сапогах, зато с настоящими вроде как автоматами.
— Врач он, — бормотал Первый, шаря по складкам и карманам. — Одежка заграничная, с кам-пюн-шончиком, ботиночки вообще хрен проссышь, причесочка буржуйская, а рожа бандитская. Диверсант, каких мало, сразу видно.
Правильно товарищ капитан говорил: враг хитер и коварен, сынков белых недобитков теперь засылает.
— Отставить разговоры, — сказал Третий.
Реально шапочкой потекли, понял Гордей. Ни слушать, ни разумных решений принимать такие не умеют и не хотят. Слушаться их — дело нездоровое, не слушаться — болезненное, а убегать — бесперспективное.
Гордей битый да хромой, а они с фонарями. И лес наверняка знают. Догонят или просто хэдшот оформят и дальше катку погонят. На дерево влезть он быстро и бесшумно не сумеет, а воды здесь…
— Нету, — сказал Первый, вставая и замахиваясь на Гордея. — Вообще ничего нету.
Есть. Только что чуть в нее не свалился. Лучше бы свалился.
— Товарищ сержант, у него ни одной бумажки в кармане, даже монетки не завалялось! Так, что ли, у порядочных бывает?
Лучше бы свалиться.
— Тащим к особистам? — спросил Второй.
— У меня нога сломана, — сказал Гордей, чуть выставляя распухшую ногу.
— Не смогу.
— Смо-ожешь, — протянул Второй. — Только что как зайчик скакал, шустро так.