Мальчики сделали из бумажных листов шарики и стали подпинывать их то коленкой, то голенью, то щиколоткой или ступней. Кто дольше продержится – тот и выиграл.
– Пошли после обеда муравьев есть? – предложил Юн Янчжэн, сосредоточенно стараясь не уронить мячик. Как бы Хуан Мин ни ждал, тот у него все равно не падал.
– Пошли. А потом на поле маков соберём, нюхать будем, – ответил он, подпинывая свой мячик и поглядывая на мячик Янчжэна.
– Родители говорили, что это опасно.
– Опасно, но мы же не будем там оставаться.
– Ну ладно. Только взрослым не говори! – достаточно громко для шёпота прошептал Янчжэн, оборачиваясь в сторону Мина и всё-таки роняя свой мячик.
– Что это не говорить!? Ишь чего удумали! Не пойдете никуда! – вдруг разразился женский голос за их спинами, пугая до смерти.
– Ну мама! – отчаянно-испуганно крикнул Юн Ян, а Хуан Мин не посмел хихикать, так как идея принадлежала непосредственно ему, но, всё же, некоторая забава ещё с самого начала закралась в его сердце.
Мама Янчжэна была одета в нежное розовое платье из шелка. Она выглядела так по-матерински... Какая-то энергия была в этой женщине, сразу же расположившей Хуан Мина к себе. Он чувствовал, что может ей доверять почти как собственной матери, но совершенно не знал причин этому чувству. Ему не хотелось уходить отсюда и отдаляться от ее тепла, пока его родителей не было дома. Он любил их, а они его, но он их безумно редко видел. Хуан Мин твердо решил в следующий раз настоять на том, чтобы они взяли его с собой.
Хуан Мин стоял на улице некоторое время, погруженный в свои размышления, и не особо обратил внимание как мама Янчжэна увела того с собой в дом и что-то сказала. Но сейчас мальчик подбежал к нему и активно начал звать:
– Мин, пошли завтракать, мама зовёт!
– Да, пошли.
Стопка бумаг была бережно убрана на крыльцо, а скомканные листочки остались мокнуть в траве.
Мэйчжу сладко потянулась в постели и проснулась к полудню, проспав несколько часов после хорошего винца и прогулки под дождем. Лучи солнца ласкали ее лицо, и сначала она чувствовала себя превосходно, но с каждой долей пробуждения она почти физически ощущала, как ее сковывает страх и одиночество.
«Как же заколебало...»
Девушка укуталась плотнее в одеяло и спрятала голову.
Вдруг кто-то легко постучал по двери. Настолько легко, что это не потревожило бы спящего человека, но что бодрствующий определенно бы услышал. Немного помолчав, Мэйчжу решила спросить:
– Кто?
Тихим, но хорошо слышным голосом ей ответили из-за двери:
– Госпожа Вэй, Вы здесь?
– Да, – Мэйчжу не ожидала такой хриплости своего голоса, но что уже поделать.
– Я могу войти и помочь Вам одеться или причесаться?
– Да, входи.
В комнату тихонько вошла юная служанка Лэй. Чем ближе Мэйчжу знакомилась с ней, тем милее она ей казалась. Но, все равно, её присутствие всегда ей ощущалось чужим и лишним, и с этим она не могла ничего поделать. Девушка не виновата в уровне чёрствости Яниной души. Мэйчжу хотела спросить, с чего это вдруг та к ней заглянула, и поэтому не стала тянуть с этим:
– С чего бы вдруг?
– М? – служанка будто впала в растерянность и ступор, но довольно быстро сообразила с ответом. Когда Яна переродилась в теле Мэйчжу, она попросила слуг по минимуму заходить к ней в комнату. Несмотря на это, те периодически меняли ей воду в тазу для умывания на чистую, а точнее каждый день, но старались делать это незаметно. Они и без того были сконфужены, ведь прежде Вэй Мэйчжу всегда охотно принимала их помощь в элементарном одеться. – Госпожа проспала почти двое суток, и я начала беспокоиться. Ваш отец тоже, но не стал Вас тревожить. К слову, он обеспокоен состоянием Вашего здоровья. Всё ли хорошо?
«Всё заебись,» – подумала Яна, но не стала так отвечать.
– Да, всё хорошо. Просто мне нужно было наесться и проспаться хорошенько. Пусть не волнуется. Где он?
В это время Лэй уже аккуратно расчесывала волосы Мэйчжу красивым нефритовым гребнем. Ее руки были действительно легки и приятны, не было больно. Яна никогда не любила касания своих волос и своей головы чьими-то чужими руками, но касания Лэй были магически расслабляющими. Может быть, потому что оригинальная Вэй Мэйчжу это любила?