Выйдя на крыльцо, Мэйчжу остановилась и глубоко вздохнула. Надо подышать. Как сильно хотелось бы ей разделить этот путь с кем-то, кто указывал бы направление. Совершенно некому толкать сюжет! Мэйчжу поймала себя на том, что очень злится сейчас. Злится, что не знает что делать. Но она понимала, что, если с яростными порывами всё разузнать выходить по ночам, ей ничего это не принесет, ведь народ весь спит да посапывает! Мэйчжу зло нахмурилась и сжала кулаки, агрессивно вдыхая этот чудесный ночной воздух в свои лёгкие и постепенно успокаиваясь. Расслабившись спустя время, она вошла обратно в дом, решив поспать. Заведомо зная, что из-за объемного количества мыслей будет одолевать её бессонница, она направилась для начала в свой винный рай за кувшинчиком. Выбрала она чудесное грушевое вино и направилась прямиком в свою комнату, ту, что на первом этаже. Надо сегодня выспаться, чтобы завтра выйти в свет и всё разведать!
Проснулась Мэйчжу, на удивление, с петухами, хотя думала, что спать будет до обеда. Вот и славно! Всё идёт очень хорошо. Умывшись, она направилась в купальню, дабы ополоснуться. Непривычно для нее было то, что нужно было просить слуг набрать воду в бочку. Как жаль, что здесь нет душевых кабин. Она не стала мыться в излишне нагретой воде, потому что, для начала, это не дало бы ей взбодриться, но и, стоит отметить, боязно ей было купаться в кипятке после прошлых галлюцинаций. Брр, жуть!
Ополоснувшись, Мэйчжу побежала на кухню, схватила пару фруктов, переоделась и побежала на улицу. Уверенным, расслабленным шагом, она направлялась в центр этого небольшого поселения. Для начала нужно было заглянуть в библиотеку.
Мэйчжу опомнилась только к полудню. Она очень устала, но эта усталость была в наслаждение. Этот день был удивительно приятным! Все снова с ней здоровались, и ей приходилось учтиво здороваться в ответ. До библиотеки было ещё далеко, а её уже остановило чуть ли не всё поселение, делясь с нею свежими новостями и сплетнями. Стоило только поблагодарить прошлую владелицу тела за дружелюбие и общительность, которые она дарила всему миру. «Спасибо, спасибо, спасибо!»
Вот что ей удалось узнать.
Бывшая дворцовая кухарка Маонюй, вышедшая замуж за генерала в отставке (его имя, как поняла Мэйчжу из разговора, было Ба Цзиньчжоу), родила ему ребенка. В семье Юй случилось несчастье: бабуля Чжайни, прабабушка главы семейства, умерла прошлым вечером в свои сто два года. Местный известный писатель выпустил сегодня утром свой новый сборник, в котором насчитывается двенадцать стихотворений и три коротких рассказа, два из которых комичны, а третий же представляет собой настоящую трагедию. Вэй Мэйчжу даже немного проспойлерили сии творения и одарили одним из выпущенных экземпляров. Сколько уж трудился автор, но во всем поселении всего насчитывалось тридцать копий, которые быстро разобрали с книжного прилавка, а книжечку специально для Мэйчжу добрая тетушка Лиён прикупила ещё рано утром, когда покупала экземпляр для себя. Творчество этого автора расхватывали моментально, а о Мэйчжу, оказывается, есть кому позаботиться. Выпускал своё творчество этот писатель анонимно, под псевдонимом Во Чи Ли Ни Дэ Миань (我吃了你的面), что переводится буквально как «я съел твою лапшу», но все местные предполагали, что это Хван Донён – умилительно красивый мужчина средних лет, живущий в небольшом доме на окраине, ведь сочинения начали появляться вскоре после его прибытия в это место. Когда речь зашла об его персоне, другие женщины тоже подхватили разговор Мэйчжу и Лиён, и из их бурной беседы, собирая обрывки фраз, Мэйчжу узнала, что этот Хван Донён пять лет назад переехал сюда издалека; что он загадочный и милый, любящий проводить время в одиночестве возле реки. Собирая воедино всё остальное услышанное, Мэйчжу заключила, что он местный краш всех чувственных женщин возрастов примерно от тридцати до шестидесяти лет. Имена Лиён и Донёна больше походили на корейские, и, если этот Хван Донён прибыл из здешней альтернативной Кореи, то возникает вопрос, не связано ли прошлое Лиён и этого мужчины, но Мэйчжу не посмела бы расспрашивать об этом эту милую женщину, потому что это было бы, во-первых, верхом неприличия при данном контексте, а во-вторых, она не знала, насколько хорошо знакома эта женщина оригинальной Мэйчжу.