Мэйчжу нырнула ему под руку, поддерживая, и потащила за собой вглубь деревни. Она уже знала, что некоторые дома здесь пустуют, поэтому решила отвести побитого вояку в один из таких. Чтобы не оставлять за собой кровавую дорожку, Мэйчжу сняла с себя верхнюю накидку и наспех обмотала пояс раненого кряхтящего мужчины, сделав его подобным гусенице, когда та создает для себя кокон, и так они пошли тихим шагом к заброшенному домику, который находится возле кузницы, что не так уж далеко отсюда.
Предполагая, что наблюдающие из домиков глаза всё же есть, Мэйчжу повела его по безлюдным дорожкам. Так уж благоприятно вышло, что треть деревенских жильцов переехала в центр Данчжона ещё до того, как тот разросся до самой деревни, и с тех пор дома пустуют. Мэйчжу подумалось, что не стоит идти в первый же пустой дом, во-первых, из-за вероятности быть пойманными, во-вторых, из-за свидетелей. Сначала она просто предположила, но, если обратить внимание, можно было заметить, как некоторые жители приоткрывают свои окна, чтобы взглянуть на подоспевшую стражу.
Основная масса стражников остановилась где-то неподалеку, но, по небольшому количеству человек, другие бегали в округе, чтобы найти всех участников побоища, однако до Мэйчжу и этого молодого человека пока никто не добежал. Мэйчжу со своим новым спутником остановились в заброшенном доме возле кузницы. Мужчина всё это время молчал, и было слышно только его тяжёлое, очень тяжёлое дыхание. Пару раз он отворачивался от Мэйчжу и немного оттягивал свою маску от нижней части лица, чтобы сплюнуть обильно накопившуюся во рту кровь. Когда они, наконец, вошли в пустой дом и прошли в одну из дальних комнат, мужчина упал на пол и облокотился спиной о стену. Мэйчжу опустилась рядом, не совсем зная, что делать дальше. Оставлять его, чтобы сбегать за лекарствами, было несколько рискованно, потому что его могли найти, а её пути передвижения отследить. Но о ране в животе нужно срочно позаботиться, или этот несчастный умрет от кровопотери.
– Уходи, – Мэйчжу подумалось, что этот мужчина знает только одно слово. Она посмотрела на него, как на глупого, и гневно прошептала:
– Сам подумай, как я уйду сейчас? Давай сначала я помогу тебе.
Мужчина закрыл глаза и отвернулся, позволив ей действовать на свое усмотрение.
У Мэйчжу в голове почему-то вертелась старая песенка на английском про счастливых людей и хороший мир, пока она перематывала раны молодому человеку, который, кажется, то ли провалился в сон, то ли потерял сознание. Стоило бы ему сказать, чтобы глаза не закрывал, не дай бог помрёт, но уже было поздно. Прежде она набрала воды в ближайшем колодце и захватила из дома самую невкусную спиртовую настойку, всё-таки наплевав на осторожность. Мазь для ран она решила поискать в следующем заходе, потому что она не смогла её найти впопыхах, на это нужно больше времени. Если она останется её искать, несчастный умрет прежде, чем она вернётся со всем арсеналом юного медика. Кажется, стражники уже ушли, поэтому не стоило сильно беспокоиться из-за того, что она отлучилась: всё же, прошло уже некоторое время. Но и расслабляться тоже было бы глупо по многим причинам.
Разорвав свою накидку и проспиртовав её, Мэйчжу уже более должным образом перемотала рану на животе её новоиспеченного подопечного. Стоило бы наложить швы, подумала Мэйчжу, но у нее не было подручных средств, поэтому она просто постаралась после обеззараживания плотно сжать рану и перемотала тело, насколько ей позволяли её силы. По идее, если он не будет сильно двигаться, рана может зажить и так. Внутренних повреждений почти не было, и рана, как выяснилось, была не особо глубокой. Поэтому всё может зарасти и так. Очень Мэйчжу печалил тот факт, что здесь нельзя просто вызвать скорую, чтобы человека отвезли в больницу и подобающе зашили подобную рану на животе. Ей стало очень жалко этого парня.
Следуя здравому смыслу, стоило бы снять эту маску с его лица, умыть его и дать ему попить, но Мэйчжу не хотела умирать от рук того, кого только что спасла, поэтому не стала этого делать, а просто слегка оттянула маску у лба её обладателя и облила его лицо водой. Спустя несколько секунд мужчина зажмурился и закашлялся. Мэйчжу неотрывно смотрела на него, держа опустошенную пиалу. Вдруг раненый открыл глаза и прямо посмотрел на Мэйчжу.
Взгляд раненого мужчины в маске, находящегося прямо перед Мэйчжу, был таким светлым и пронзающим. Его дыхание было тяжёлым и размеренным. Их зрительный контакт сейчас был дольше, чем в прошлый раз. Наверное, длился он минуты две. Мэйчжу вдруг глаза этого молодого человека показались такими... такими... Словно обладателю этих глаз она могла бы рассказать что угодно.