— Начнем с осмотра, товарищ гвардии капитан? Пусть командир роты покажет оборону.
Давно Чулков ждал этих слов. Очень было неспокойно у него на душе. Вдруг контратака или обстрел — тяжелым бременем ляжет на него ответственность за безопасность высокого начальства.
Коваль осмотрел оборону, поговорил с солдатами. Командиров взводов и отделений приказал собрать в блиндаже. Перед ними одобрил действия роты. Строго заметил, что следует еще больше укрепить фланги, так как действуют они оторванно от батальона. Замечаний набралось множество. И в каждом — забота о жизни солдат, о боеспособности роты.
Затем, подав команду «Смирно!», комдив объявил, что официально назначает гвардии сержанта Чулкова командиром роты и возлагает на него всю ответственность за выполнение задания командования.
Денис не нашел слов для ответа, только переступил с ноги на ногу, грубейшим образом нарушив команду «смирно».
— Благодарю всех за проявленную в боях гвардейскую доблесть!
— Служим Советскому Союзу!
Начальство отбыло. Все облегченно вздохнули. Чулков вздрагивающей ладонью вытер со лба холодный пот.
Комдив, наверное, не успел еще добраться до берега, когда гитлеровцы вновь атаковали. Сначала «сыграл скрипун» — немецкий шестиствольный миномет. Мины взорвались позади траншеи. Об этом миномете слухи ходили грозные. Денис постарался засечь место расположения «скрипуна».
В траншее ему на глаза попался незнакомый младший сержант.
— Кто вы такой?
— Где командир роты? — вопросом ответил тот.
— Я командир роты.
— Приказано поддержать вас минометным огнем.
— Отлично. Видите дом со скворечником на шесте?
— Вижу. Что там?
— Шестиствольный миномет.
— Это он ревел?
Не ответив, Чулков спросил:
— Может, и связь у вас есть?
— Меня сопровождает связист, — показал минометчик на солдата, который устраивался в траншее с телефонным аппаратом. Рядом возился другой солдат — подвешивал на плетневую стену хода сообщения телефонный провод. Видимо, командир дивизии прислал сюда и минометчиков и связистов.
Младший сержант — минометчик начал обстрел не очень удачно, но потом разошелся. Дом со скворечником от мощного взрыва исчез, будто его и не было. Не успел вовремя изменить позицию «скрипун» и взорвался на собственных минах.
Одну за другой накрывал минометчик цели, которые указывал Денис. С двух-трех мин.
— Кто у вас командир взвода? — поинтересовался Денис.
— Гвардии старший сержант Костров.
Вот так неожиданность!
— Капитоша?.. То бишь… Леонид Костров?
— Так точно, Леонид. А вы его знаете?
— Еще бы. С детства друзья.
Денис попросил соединить его с Костровым, но связь вдруг оборвалась. Да и некогда уже было разговаривать — с трех направлений двинулись гитлеровцы на позицию роты. Атаковали силами полубатальона. Теперь численное превосходство противника Дениса не пугало. Рота имела достаточно огневых средств, чтобы отбить атаку. И все эти средства были пущены в дело.
Потеряв больше трети солдат, фашисты залегли и стали окапываться. А стрельба не умолкала. Денис приказал бить короткими очередями, строго прицельно, чтобы заставить атакующих отступить на исходные позиции. Бой разгорался.
Тринадцать часов миновало с того момента, когда рота ступила на правый берег. Тринадцать часов под огнем. Две рукопашных… Если бы Денису Чулкову раньше сказали, что есть люди, способные такое выдержать, он вряд ли бы поверил. А они выдержали. И держались. И не сомневались в том, что продержатся столько, сколько необходимо.
Минометный взвод, которым командовал Ленька Костров, попал в трудное положение. Минометчикам выделили понтонную лодку с мотором, но ее разбило прямым попаданием снаряда. При взрыве двоих ранило. Очень было досадно, обидно, да что поделаешь: минометы тяжелы, а надежный плот быстро не построишь.
— Ждите парома, — приказали из штаба батальона.
Паром появился сверху по течению. Вильнув влево, вправо, ловко увернувшись от снарядов и мин, он укрылся в бухточке за тальниковыми зарослями. Артиллеристы стали вкатывать на палубу пушки. Минометчикам Кострова было приказано погрузиться под настил. Начни посудина тонуть, выбраться оттуда было бы невозможно — единственный лаз на носу оказался узким, неудобным.
А грохот канонады все нарастал. Пришлось установить строгую очередность выхода, если случится беда.
Вот мощно взревел дизель. Задрожали стенки парома. По верхней палубе будто замолотило многопудовой кувалдой. Не сразу поняли, что все это означало, потом догадались — взрывы рядом, на воде.
Вдруг дизель заглох.
— Что случилось? — крикнул Ленька.
— Осколок…
Паром понесло вниз. Взрывы вокруг не утихали. Ленька вывел наверх половину взвода и уложил на палубе. Сам устроился на носу, готовый ко всему. Случись прямое попадание — всех не уничтожит. Будут обломки, за них можно уцепиться…
От злости на собственную беспомощность мутилась голова. Хотя бы весла были!
Но вот мотор чихнул. Раз, другой, третий… И взвыл, заработал. На пятом километре развернулись и медленно поползли вверх по течению — паром снесло на стык между дивизией и соседней армией. Обстрел продолжался, и офицер, командир артиллеристов, принял решение пристать к левому берегу, чтобы уберечь людей от верной гибели. С полной выкладкой за плечами минометчики бегом устремились к тому месту, откуда начали форсирование. Со штабом батальона связаться не удалось, пришлось действовать самостоятельно.
Разместив взвод в укрытии, Ленька побежал к берегу, где саперы с грузовиков сбрасывали прибывшие наконец понтоны. Схлестнулся с сержантом-понтонером, едва не дошло до оружия. Увидев побелевшие от бешенства Ленькины глаза, сержант смягчился.
— Бери любой понтон, отвечу, коли что.
Начали погрузку. Мишка Кузнецов, черный как негр, не очень складный солдат, уронил в воду минометный ствол. Под артиллерийским огнем всем взводом ныряли в холодную воду, пока не отыскали потерю. Наконец отчалили.
На случай, если снова заглохнет мотор, плыли под углом к течению, забираясь повыше, чтобы оттуда с помощью весел попасть на нужный участок правого берега. Бутылочного цвета столбы воды, поднимаемые взрывами, сопровождали понтон на всем пути. Но каким-то чудом снаряды и мины пролетали мимо, ни один из бойцов даже раны не получил. К понтону прибилось множество рыбин, оглушенных взрывами. Перевернувшись белым брюшком вверх, они плыли и плыли вниз по течению. Воспрянувший духом после досадной промашки со стволом Михаил Кузнецов выловил толстого сома. Когда-то еще к ним переплывут повара!
Неподалеку от правого берега понтон ткнулся днищем в песчаный нанос. Удар оказался неожиданно сильным, два минометных ствола, лафет-двунога и плита свалились в воду.
Опять пришлось нырять. Сложили все на понтон, а он вдруг стал погружаться в воду — в остове понтона нашли шестнадцать пробоин. К счастью, глубина здесь не превышала человеческого роста. И все же с избытком наглотались днепровской воды. Из последних сил дотащили понтон до песчаной кромки и укрыли под отвесным берегом.
Солнце уже поднялось высоко, просушило одежду. Пока солдаты приводили оружие в боевую готовность, охранение, выставленное по сторонам, ни разу их не потревожило. Ленька знал, что понтон сильно снесло по течению влево. Стали искать удобный подъем на кручу и вышли к балке. Поднимаясь по ней, надеялись встретить своих и от них узнать, на чей участок попали. Но в овраге никого не нашли.
Заподозрив неладное, Ленька решил выбраться из балки. Выглянул и обомлел. В ста метрах отчетливо увидел гитлеровцев. Они ползли по кукурузному полю, стараясь зайти в тыл пехоте. На мгновение ноги и руки стали чугунными. Что предпринять? Обстрелять врагов на таком коротком расстоянии из минометов рискованно, угодишь по своим.
Укрывшись за бруствером, ударили в спину фашистам из автоматов. Поддержали и пехотинцы из траншеи. Когда разгорелся бой, Ленька приказал установить минометы и открыл по немцам огонь.
Атака противника захлебнулась, но и мины кончились. Пришлось возвращаться на берег. Здесь Ленька встретился с группой командира дивизии. Один из офицеров объявил, что неподалеку, в балке, создан небольшой склад боеприпасов. Заведовавший складом лейтенант выделил для взвода связистов и от имени полковника Коваля приказал Кострову поддержать пехоту минометным огнем.
— Ни на шаг не отступать. Здесь сейчас завязывается тугой узел. Мишина Рога сегодня нам, по всему видать, не захватить, но удержать достигнутое обязаны до ночи, пока не подойдут резервы. Задача ясна?
— Так точно.
— Выполняйте.