— Нет, дело не в этом, — возразил гость. — Ты же сам говорил: просто необходима предосторожность, потому что в нашем деле всякое бывает. Могло, например, случиться так, что из-за меня арестовали и тебя. Рация попала бы в руки чекистов, которые могли бы тебя заставить работать на себя. Для того и дается пароль, чтобы наши могли знать, самостоятельно мы работаем или нет. Так что ты обязательно включи эти буквы, иначе «Сатурн» будет считать, что мы с тобой «двойники», — закончил напарник.
На другой день, убедившись, что ничего принципиально нового напарник сообщить уже не может, Москвин под тем предлогом, что у него оставаться опасно, назначил Гурьянову 2 апреля в 12 часов встречу у Большого театра. Проводив напарника за ворота, он дал сигнал наблюдавшим за ними контрразведчикам.
После этого решено было Гурьянова арестовать. 1 апреля в 19 часов на углу Петровки и Колобовского переулка Гурьянова остановил капитан с красной повязкой на рукаве:
— Товарищ старший лейтенант! Комендантский патруль. Предъявите документы.
Рядом с капитаном стояли два сержанта, направившие стволы своих автоматов в сторону Гурьянова. «Придравшись» к документам, капитан приказал автоматчикам доставить старшего лейтенанта в комендатуру. Тут же «нашлась» и дежурная машина. В комендатуре при обыске у задержанного обнаружили два комплекта документов на разные фамилии и большое количество чистых бланков. Задержанный был доставлен в контрразведку.
После этого работа радиоточки продолжалась в прежнем режиме, и германский разведцентр, судя по ответным радиограммам, был доволен действиями своих агентов. Тем не менее контрразведчики решили, что этого недостаточно. И в июне 1944 года была направлена следующая радиограмма:
«Сатурну. Обсудили с напарником наше положение, предлагаем следующий план. Для работы на рации нам необходимо постоянное место за городом, для этого надо купить дачу, на которой будут жить наши люди — мужчина и женщина пожилого возраста с гражданскими документами о их нетрудоспособности, а под видом дочери — специалист-радист. Сам я буду жить в городе, как инвалид войны, а для маскировки открою слесарную мастерскую: таких мастерских сейчас очень много. С помощью заказчиков буду собирать сведения и передавать Гурьянову, а Гурьянов — на дачу радистке. Сообщите ваше мнение. Май».
После нескольких уточняющих вопросов противник с предложенным ему планом согласился. Но 5 сентября 1944 года неожиданно для контрразведчиков радировал:
«Маю. Просим Гурьянова сообщить нам время, когда он вместе с Радловым и Бишофом сидел в тюрьме. Сатурн».
Гурьянов в то время был уже осужден и следовал к месту отбытия наказания на Дальний Восток. Так как никто, кроме него, на этот вопрос ответить не мог, пришлось срочно его разыскивать. В тот же день установили, что эшелон, в котором находился Гурьянов, за несколько часов до получения радиограммы вышел из Читы. Гурьянов был немедленно снят с эшелона и доставлен в отдел контрразведки Забайкальского военного округа, где его тщательно допросили. На основании полученных данных была составлена и отправлена следующая радиограмма:
«Сатурну. Гурьянов передает, что вместе с Радло-вым он сидел в тюрьме с декабря 1942 года до середины 1943 года, а с Бишофом — с февраля по март 1943 года, точных чисел не помнит. Зачем вам эти данные? Связь и так плохая, примите скорее меры к созданию безопасных условий для дальнейшей работы. Присылайте немедленно батареи и деньги. Привет. Май».
Очевидно, это была проверка радиста. Уверенный ответ Гурьянова, должно быть, убедил немцев, что у агентов все нормально, и вскоре в их адрес поступила депеша:
«Маю. Сообщите, где вас могут найти два связника, которых мы намерены прислать с документами и батареями для рации. По какой фамилии они должны вас спрашивать? Сатурн».
На запрос была направлена радиограмма с соответствующими данными.
В ноябре 1944 года на квартиру-ловушку противник прислал двух связников, у которых при аресте были изъяты триста тысяч рублей, десятка два бланков фиктивных документов, батареи для радиостанции и шифрованное письмо от «Сатурна». В письме говорилось:
«С хорошо проверенными людьми посылаю вам кое-какие вещи, в частности документы, деньги и прочее. Надеюсь, что все присланное облегчит вашу работу. Радистка к вам приехать не может, так как она занята, а подходящего заместителя нет, поэтому вы этот вопрос должны решить сами. Вербовку старайтесь развернуть широко, но вербуйте надежных людей, которые не были бы вам и нам в тягость. За вашу прошлую работу, которая оказалась очень полезной, выражаю благодарность от командования. Подробности сообщу по радио. Старайтесь во что бы то ни стало расширить круг знакомых. Сатурн».