— Мой господин король, великий сын Ризимира, самый прекрасный из людей…
Дитрик плел косичку из бахромы на широком синем рукаве. Плавная речь Гундхара со сложными фразами лилась, как плохая музыка. Снаружи за открытым окном две женщины начали разговор. Они сплетничали о какой-то молодке, которая встречалась по ночам в амбаре с парнем, пока ее муж нес службу у Ардарика. Дитрик не сводил глаз со стены, было очевидно, что он внимательно слушал разговор. Ардарик перегнулся назад и захлопнул окно.
Завтра он встретится с Таксом и возьмет с собой Дитрика. Ему это понравится. Он очень интересовался гуннами. Ему также не мешало кое-чему поучиться. Это будет урок морали. И они возьмут с собой стадо скота, которое нужно пригнать в деревню гуннов. Гепиды снабжали гуннов мясом. Те считали себя слишком важными, чтобы заниматься этим самим. Может, это была его вина, что Дитрик так мало интересуется делами общества. Может, если он станет больше вовлекать сына в каждодневные дела, ему станет все это интересно.
Гундхар замолк, его свидетели захлопали в ладоши и начали утвердительно кивать головой и громко говорить, что он прав и его требования правильные. Ардарик с усилием заставил себя вернуться к этой проблеме. Они все с надеждой смотрели на него. Дитрик тоже ждал его решения и повернулся к отцу. Ардарик открыл рот, и внезапно к нему пришло правильное решение. Он сам был поражен, поэтому специально откашлялся, чтобы подобрать подходящие слова.
— Эйдимир и Гундхар, я целый год слушал ваши слова, и мне кажется, что каждый из вас имеет право на эти стада. Поэтому я решил, что будет справедливым поделить стада поровну между вами. Таково мое решение. Вы поделите стада на следующий день после Дня Бога, а мой сын Дитрик должен смотреть, как вы будете это делать.
Это было правильно. Дитрик был опытным пастухом.
Эйдимир и Гундхар стояли пораженные, открыв рты в изумлении. Ардарик нетерпеливо постучал по ручке кресла. Ему казалось, что решение принято справедливое и точное. Он ждал, что они начнут хлопать в ладоши, а не будут стоять, разинув рты. Но они хором начали возмущаться, грозно глядя друг на друга, и все ближе подступали к его креслу. Ардарик поднял руку вверх. Они недовольно замолчали.
— Таково мое решение. Вы можете идти. Примите его, я больше не стану вас слушать.
Они оба отступили назад, посмотрели друг на друга и снова повернулись к Ардарику. Эйдимир закричал пронзительным голосом:
— Хорошо, тогда я пойду и пожалуюсь в другом месте. Каган услышит об этом.
— И я тоже буду ему жаловаться, — сказал Гундхар, — мы обратимся к кагану за справедливостью.
Он мрачно посмотрел на Ардарика и сдержанно поклонился. Они вышли вместе со своими свидетелями, пройдя мимо женщин, которые несли хлеб на ужин.
Ардарик выругался.
— Невозможно сделать так, чтобы люди остались довольны.
— Мне твое решение показалось справедливым, — сказал Дитрик. — Но, наверно, оно им не понравилось…
— Они слишком жадные, — ответил ему Ардарик.
Они не уважают собственного короля и не приняли всерьез его решение. Он почувствовал жар, как будто их недовольство подействовало на него.
— Принеси мне что-нибудь поесть.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
До рассвета Дитрик вместе с другими пастухами отправился за стадом для гуннов. Они привели животных с пастбища. Ночью выпал небольшой снежок, и на фоне белой земли бурые животные казались детскими игрушками из тряпок. Дитрик послал двух пастухов, чтобы они ехали впереди, а сам с другими пастухами поехал по бокам, чтобы подгонять отставших животных. Стало гораздо холоднее. Ветер проникал через одежду из бараньих шкур, и Дитрик начал дрожать.
Он понимал, что не стоит волноваться из-за того, что вскоре отправится в деревню гуннов, но он там раньше никогда не бывал и знал только одного гепида, побывавшего там. Поднялось солнце, чуть согрело его, и он снял рукавицы. Юноша подул на руки и спрятал их у себя на груди, пытаясь немного согреть.
Он начал шевелить пальцами ног в сапогах, чтобы они совсем не замерзли. Впереди, на холме, расположенном между ними и бродом через реку, его ждал отец на своем белом коне. Дитрик быстро натянул рукавицы, чтобы отец не закричал на него, как будто он все еще оставался малым ребенком и сделал что-то недозволенное.
Ардарик махал им рукой. Дитрик натянул поводья и повернул своего черного жеребца в сторону от стада. Пока ехал к отцу, он снова оглядел стадо. Дитрик остался доволен — животные были откормленными, сильными двухлетками. Они стоили потраченных на них забот. Он остановился подле отца и отдал ему салют.
— Тебе нужно было подождать меня, — сказал ему Ардарик. — Тебе необязательно быть здесь.
— Прости, — сказал Дитрик и почувствовал, как начал краснеть. Он смутился и еще больше покраснел. Его шея и лоб горели, как от солнца.
— Теперь выслушай меня, — сказал ему отец. — Когда мы встретимся с гунном, ничего ему не говори. И в особенности, не задавай ему своих глупых вопросов. Они легко обижаются, а я не желаю его обижать. Если ты меня ослушаешься, то я отошлю тебя к лошадям.
— Да, отец, — сказал Дитрик.
— Если мы войдем в его юрту, будь осторожен, следи за тем, как будешь себя вести. У них существует множество обычаев. Почти все они бессмысленные, но они воспринимают их всерьез. Не смотри на их женщин или детей. Не вытаскивай нож, даже если тебе захочется почистить ногти. Не показывай подошвы сапог. Если кто-то предложит тебе пищу, первый раз откажись. Если тебе предложат еще раз, то можешь принять приглашение.
— Мне показалось, что я не должен ничего говорить, — заметил Дитрик.
— Не смей мне грубить, а то вообще никуда не поедешь.
— Да, отец.
— Гунны всегда соблюдают свои ритуалы.
Они с Дитриком уже доехали до реки. Пастухи прогоняли плотное стадо через брод. Ардарик ехал рядом с пастухом и Дитриком. Пастух был постарше остальных людей. Он улыбнулся и кивнул, когда Ардарик обратился к нему.
— Мой король, ночью шел снег. Ардарик прищурился и глянул на небо.
— Снег станет идти еще. Послезавтра снег будет доставать до карниза наших крыш.
— Тогда хорошо, что мы отправим этих животных через реку. Неизвестно, что они станут делать, когда выпадет глубокий снег, а у них не останется мяса.
Он показал на деревню гуннов. Как по сигналу, все трое поехали вперед, спустившись к броду позади стада. Первые животные уже повернули на восток в направлении холма кагана.
Ардарик и старший погонщик серьезно разговаривали о погоде, о стаде, о запасах сена и о будущих новорожденных телятах.
Дитрик глубоко вдохнул воздух. Он был настолько холодным, что напоминал замерзшую воду. Впереди, за зарослями ив на краю болота, на фоне серого неба поднимался вверх частокол. К югу земля резко понижалась, и пастухи направляли стадо туда. Деревня гуннов располагалась на дальнем конце холма. Они ее не видели, пока не прошли заграждение. Место между холмом кагана и деревней было чем-то вроде границы. Дитрику не разрешали туда ездить с тех пор, как он вырос достаточно для того, чтобы сесть на коня.
Головная часть стада свернула перед болотом и проследовала дальше. Ардарик протянул руку к сыну.
— Смотри, — резко сказал он ему.
Дитрик удивленно пытался что-либо разглядеть. Сначала он ничего не видел, кроме стада и отдаленного частокола, но потом показалась цепочка гуннов, ехавших верхом вдоль стены частокола. Их короткие кривые ноги были крепко прижаты к лохматым бокам лошадок. Волосы у них были украшены перьями, яркими камешками и кусочками металла. На некоторых из них были куртки с кусочками золота. Глядя на них Дитрик понял, что он все равно не сжился с лошадью даже после многих лет езды верхом. Ему стало завидно, когда он увидел, что они составляют единое целое с животными.