– Послушай! – сказал Макс. – Я могу сделать так, что он потеряет сознание, или убить его, если нажму посильнее. Вот так.
Тело Аполлона дернулось и обмякло. Секундой позже Макс, должно быть, ослабил хватку: мальчик раскашлялся, безрезультатно царапая руку Макса.
Я застыла.
– Видишь, как мало ему нужно? – прошипел Макс.
Я кивнула.
– Хорошо. Теперь идите. Прямо и до конца коридора.
Я повиновалась и пошла вперед; ноги у меня были словно чужие. Один раз я обернулась, но Макс велел не останавливаться и я продолжала идти, прислушиваясь к шарканью двух пар кроссовок за спиной.
Я пыталась думать, но в голове у меня шумело. Я не удержалась и опять посмотрела назад, но не увидела выражения лица Аполлона, оно было обращено вверх – Макс крепко удерживал его в таком неестественном положении.
– Налево, – приказал Макс.
Я сделала это, когда в конце коридора показалась дверь с надписью: «Киноаппаратная – Студия озвучивания А». Я посмотрела на Макса – он шел в десяти футах позади меня. Свободной рукой отцепив от пояса кольцо с ключами, он поднял его на уровень глаз и стал перебирать ключи, пока не нашел нужный.
– Вот этот, серебряный, – сказал он и протянул мне ключи: – Открой дверь!
Я взяла связку и скосила глаза, отыскивая ключ, затем начала сражаться с дверью. Ключ входил туго, мои руки дрожали – как и все тело. У меня создалось впечатление, будто вот-вот настанет подходящий момент – а может, уже и настал, – когда у меня будет некое преимущество и я смогу сделать какой-то отчаянный шаг, но, ради всего святого, что именно это должно быть? «Как поступил бы на моем месте Ахилл? – подумала я. – Или Гектор? Или Одиссей?» Я помолилась им, но потом вспомнила: они не боги, а просто герои. Я возилась с ключом, мое лицо обливалось потом, хотя несколько минут назад мне было холодно. Если я побегу, Макс догонит меня, но сначала покончит с Аполлоном. Я не представляла, как можно убить человека, просто нажав посильнее на горло, но сейчас не время расширять свои познания. Отперев дверь, я повернусь и изо всех сил запущу тяжелыми ключами в глаза Максу, а потом…
Замок щелкнул. Пора действовать.
– Оставь ключ в замке, – велел Макс. – И входи.
Я замешкалась.
– Быстро!
Меня била дрожь, я отворила тяжелую дверь и ступила в темноту. Потом сзади на меня что-то обрушилось и я упала. Дверь захлопнулась. Тишина.
Глава 54
В комнате было очень тепло.
– Уолли?
Я почувствовала неимоверное облегчение.
– Аполлон? Ты как? – Я поползла на его голос.
– Все хорошо. – Он откашлялся. – Ох, это мое лицо.
Я убрала руку с его носа.
– Извини. Я попытаюсь добраться до двери и посмотреть, есть ли там выключатель.
Но в помещении было совершенно темно, а я потеряла направление, когда падала. И потому двинулась наугад, выставив вперед руки. На полу было ковровое покрытие. Я ползла медленно, ожидая, что скоро упрусь в стену, но этого не произошло.
– Уолли?
– Похоже, я сделала круг. Попробую пойти в другом направлении.
– А я пойду в эту сторону, – откликнулся Аполлон. Я не поняла, что он имеет в виду.
Я слышала, как он шаркает ногами, возможно, как и я, передвигаясь ползком. Потом он наткнулся на что-то и пробормотал какие-то слова по-гречески – наверное, выругался. Моя рука ткнулась во что-то мягкое. Что-то податливое.
Кожа.
Тело.
Глава 55
Я закричала. В моем крике не было смертельного ужаса, а просто короткая истерика, но он, должно быть, прибавил Аполлону несколько лет.
– Что там? – в свою очередь, крикнул он.
– Ру-ру-рука. – Тело казалось живым, потому что было теплым. Затем я нащупала волосы, вьющиеся волосы, и, даже не видя их, знала, что они рыжие. – Джо! Это Джо! – воскликнула я, не зная, плохо это или хорошо, поскольку моя подруга не двигалась и молчала. Но тепло ее кожи – уже что-то.
Зажегся свет. Аполлон держал руку на выключателе и смотрел на нас.
Джо лежала на спине. Она была в серых спортивных штанах и теплой рубашке – все это было велико ей на несколько размеров, словно она одолжила одежду у футболиста. Джо казалась совершенно беспомощной и смертельно бледной. Лицо – в синяках и ссадинах. Дыхание, похоже, в норме. Я взяла ее за кисть.
– Пульс, слава Богу, есть.
Я огляделась. Выключатель, найденный Аполлоном, находился рядом со ступенями, ведущими на платформу, где располагался большой пульт. Он стоял под окнами, выходившими в другую комнату, но в ней тоже было темно. Пульт, по всей видимости, некогда считался настоящим произведением искусства, у него было великое множество кнопок и рычагов, прямо как самолетная приборная доска. Но от него осталась только пара проводов, которые ни к чему не подсоединялись; все его «внутренности», а также «сердце» и «душа» были вынуты. Комната смотрелась уныло.
Я отошла от Джо, взобралась на платформу и взяла трубку висевшего на стене телефона, но тут увидела, что его провод тоже оборван.
Я посмотрела по сторонам, пытаясь найти кнопку пожарной тревоги, но ничего такого в комнате не было.
Аполлон изучил дверь, но она, конечно же, была заперта. Я представила, как монтажеры запирали ее на засов после работы, не желая допускать уборщиков к дорогому оборудованию и к ценной кинопленке. Дверь была монолитной и стальной, отнюдь не из тех, что то и дело выбивают герои фильмов. Я постучала по окну, но стекло оказалось толстым, словно автомобильное ветровое. Я подумала о рабочих над нами, которые вынимают из стен настоящие окна и вставляют подделку. До киноаппаратной, наверное, никому не было дела, раз от строения скоро останутся одни головешки. Стены комнаты для звукоизоляции были обиты ковролином. И звукоизоляция здесь была прекрасной. Тишина стояла невообразимая.
Я закричала.
Ко мне присоединился Аполлон.
– Помогите! Эй, мы здесь! – Но мы понимали, что все наши вопли бесполезны, и спустя минуту бросили это занятие. Макс не идиот. Если бы у нас был хоть один шанс быть услышанными, он бы убил нас.
Но, кстати говоря, почему он этого не сделал?
Аполлон переместился в угол комнаты и попытался отодрать ковровое покрытие. Я вернулась к Джо и погладила ее по волосам, в ответ она вздохнула и слегка повернула голову. Я разволновалась. И тут заметила нечто рядом с ее шеей, почти скрытое волосами. Шприц.
– Посмотри, Аполлон! – Я показала ему на шприц.
– Наркотики? Передозировка?
– Нет. Она боится игл. Укол сделал кто-то другой. – Я посмотрела вокруг, желая выяснить, нет ли в комнате следов борьбы, и увидела бутылку с какой-то жидкостью и мокрые пятна на полу, но крови нигде не было. Корзина для мусора была перевернута и пуста. Аполлон поднял что-то с пола. Это оказался стеклянный пузырек.
– «Сульфат морфия, – прочитал он надпись на этикетке. – Для Зетракиса».
– Здесь есть еще один. Рядом со ступеньками. – Мы поискали и нашли еще шесть таких пузырьков. – Похоже, Макс накачал Джо лекарством Дэвида.
– Это хорошо, – сказал Аполлон. – Наверное, он думал, что если она будет в сознании, то найдет способ выбраться отсюда. А это значит, такой способ есть.
– А может, он хотел убить ее. Ведь доза была лошадиная.
Мы посмотрели друг другу в глаза. Глаза у Аполлона были карие и словно бархатные. Кожа оливковая, черты лица тонкие. Белки глаз чистые, лицо ясное, волосы коротко подстрижены, но все равно вьются и влажны от пота. Он, возможно, последний в моей жизни человек, с которым я разговариваю. А я – последний человек в его жизни.
– Когда они взорвут павильон? – спросил Аполлон.
– В девять вечера.
Он посмотрел на часы:
– Значит, у нас осталось шесть часов на то, чтобы спастись.
Аполлон снова начал изучать комнату, на этот раз встав на перевернутую корзину для мусора. Я осмотрела Джо в поисках чего-либо, что можно будет использовать как некий полезный инструмент. Пистолета у нее под мышкой не оказалось. На руке были серебряно-золотые часы, в ушах – бриллиантовые серьги-«гвоздики», рядом с локтем – браслет, на пальце – обручальное кольцо. Я, задержав внимание на кольце, взяла Джо за руку, и она слабо дернулась. Тогда я сжала ее, мужа Джо скоро опустят в землю Маунт-Синая не так далеко отсюда. Я почувствовала приближение паники и начала гадать, где похоронят нас троих. Здесь?