— Останься. Расскажи мне все и выкладывай начистоту, потому что мы покончим с этим, как только покинем этот сад.
Я старательно отвожу взгляд от набухших вершин ее груди, которые находятся достаточно близко, чтобы их облизать.
— Мне трудно говорить с тобой об этом, — признается Эмили, прижимая ладони к моей груди.
Я напрягаюсь.
От того, что она сидит у меня на коленях, а я между ее бедер, у меня по спине пробегает знакомая волна возбуждения, и я жалею, что притянул ее к себе.
— Пока что у тебя неплохо получается.
Интересно, чувствует ли она, как мой пристальный взгляд обжигает ее губы, пока я жду, когда она заговорит? Она проводит языком по нижней губе — короткое влажное движение. Может быть, у нее получится.
— Я была несчастна без тебя, — говорит она, и ее слова словно ударяют меня в живот. — Каждый день моей жизни был пыткой.
Я не знаю, как заставить ее почувствовать себя лучше. Я не могу вернуть те дни отчаяния, как бы сильно мне этого ни хотелось.
— Для меня это тоже было пыткой.
— Ты знал, что я жива и в безопасности. Я выбрала твое надгробие и спланировала мемориал.
Я нежно кладу руки ей на бедра, и они теряются в ткани ее платья.
— Ты победила.
— Было еще кое-что, о чем я должна была рассказать... Я забыла.
Она смотрит на меня из-под своих густых черных ресниц, ее горящие глаза пристально смотрят на мои губы.
— Я не могу ясно мыслить, когда ты так близко ко меня.
— Я не могу ясно мыслить, когда твои руки у меня на груди.
Я ожидаю, что она отойдет и вернет себе свое личное пространство. Вместо этого Эмили сжимает руки в кулаки и стискивает мою рубашку.
— В твоей жизни были другие женщины?
Я хмыкаю. Это самый простой вопрос, который мне задавали в моей жизни.
— Ни единой.
— Серьезно?
Почему она так удивлена? Давал ли я когда-нибудь ей повод не доверять мне? Кроме того, что я инсценировал свою собственную смерть, очевидно.
— С того момента, как я встретил тебя, ты была для меня единственной. — Я поднимаю подбородок, приближая свои губы к ее губам. — Мне больше никто не нужен.
Наши губы соприкасаются, и у нее перехватывает дыхание. Это самый сексуальный звук, который я слышал за долгое время.
— Даже спустя столько времени?
— Даже если я вернусь через пятьдесят лет.
Тепло исходит от ее рук, лежащих на моей груди, и проникает в мои поры. Это распространяется, как лесной пожар, вверх по моей шее и вниз по позвоночнику.
Поцелуй ее.
Я продолжаю смотреть на нее, мои веки тяжелеют, дыхание прерывисто. Я не решаюсь прижаться губами к ее губам из-за страха, что она отвергнет меня, что скажет, что больше не испытывает ко мне тех чувств, которые я всегда испытывал к ней.
— Столько времени не потребуется, но... Я хочу продолжить с того места, на котором мы остановились.
Она прижимается своими губами к моим, пробуя на вкус.
Тепло ли ей здесь? Потому что для меня это лава. Все, чего я хотел с того момента, как увидел ее — это поцеловать ее в губы, показать ей, что ничего не изменилось. Я все еще хочу ее. Только ее.
— Теперь у меня для тебя все время мира, Котенок.
ГЛАВА 9
Контакт
Эмили
Я падаю и ахнув, подпрыгиваю на кровати, а затем полуобнаженное тело Джая накрывает мое. В одно мгновение он оказывается на мне, его огромные жадные руки сжимают меня, лаская каждый сантиметр плоти. Ощущения его грубой мужественной кожи, трущейся о мою, достаточно, чтобы довести меня до предела. Если продолжу думать об этом, о том, что Джай на мне — во мне — я немедленно сгорю.
Я не знаю, что произошло между тем, как мои губы соприкоснулись с его губами в саду, и тем, как мы добрались до моего дома, но где-то между «там» и «здесь» мое платье было разорвано и выброшено, а губы распухли от его сильных поцелуев.
— Как сильно ты скучала по мне? — спрашивает Джай, втягивая в рот кожу на моей шее.
— Очень сильно. — У меня перехватывает дыхание. — Я едва могла есть, почти не могла спать. Мое тело не переставая тосковало по тебе. Даже в те драгоценные моменты, когда мне удавалось отключиться.
Джай прижимается своими полными губами к моим, и я открываю рот, впуская внутрь его нетерпеливый жадный язык. Он целует меня с необузданной страстью и волнением, как будто это последний раз, когда наши губы соприкасаются.
Я молюсь, чтобы это было не так.
Больше года назад каждый наш поцелуй мог стать последним, но теперь, когда Череп мертв, нет никакой угрозы, нависшей над нашим временем, проведенным вместе.
Я замедляю поцелуй, запуская пальцы в его волосы, и отрываю губы от его. Наши взгляды встречаются, и необузданная сила, исходящая от его глаз, внутренняя жажда секса — для меня — одновременно пугает и возбуждает меня.
— Никогда больше не покидай меня, — шепчу я, и хотя это звучит тихо, мое предупреждение звучит громко и отчетливо.
Если он снова бросит меня, я выслежу его и заставлю страдать. Я заставлю его пожалеть, что он вообще встретил меня, что его смерть не была настоящей, а фальшивой.
— Никогда.
Джай наклоняется, чтобы поцеловать меня, но я крепче сжимаю его волосы, заставляя зашипеть от боли. Я вздергиваю подбородок и, прищурившись, смотрю на него. Может, я и единственная в нижнем белье, придавленная сильными мужскими бедрами, но вся власть принадлежит мне.
— Обещай мне.
В темноте я слышу, как он колеблется. У него перехватывает дыхание, сердце борется с разумом. Кто победит?
— Я обещаю, что никогда больше не покину тебя.
Ослабляю хватку на его волосах, и Джай наклоняется и целует. Когда наши губы соприкасаются, усиливаю хватку и со слабым стоном притягиваю его к себе. Мое возбуждение безжалостно пульсирует у меня между ног.
— Не делай этого... — стонет он, прижимаясь своими бедрами к моим. — Позволь мне поцеловать тебя.
— Ты хочешь поцеловать меня?
— Да.
— Насколько сильно?
Джай снова прижимается ко мне бедрами, заставляя мои глаза вспыхнуть, пока я пытаюсь сохранить рассудок.
— Если скажу тебе, как сильно хочу целовать тебя, как сильно хочу быть с тобой, это может тебя отпугнуть.
Мои губы подергиваются.
— Все так плохо, да?
Джай высовывает язык и облизывает мой, отчего у меня в животе все переворачивается.
— Еще хуже.
Медленно высвобождаю его волосы из своей крепкой хватки, и Джай сокращает крошечное расстояние между нашими ртами. Когда Джай прикасается своими губами к моим, они мягкие, осторожные. Он облизывает мои губы, уговаривая меня открыть рот, и с хриплым звуком проникает внутрь своим языком.
Джей уделяет особое внимание моему рту, медленно и целеустремленно, и я легко поддаюсь очарованию его поцелуя, мое тело совершенно неподвижно, пока он пробует меня на вкус. Я вздыхаю. Я могла бы целовать его всю ночь напролет.
Его блуждающие пальцы не торопятся, Джай проводит ими вверх и вниз по моим бокам, заставляя пульс учащенно биться в венах. Его пальцы теплые, но моя кожа горит, и я углубляю поцелуй, приподнимая голову с кровати, целуя его крепче, заставляя свой язык двигаться настойчивее по отношению к его языку.
Ощущение его жадных рук на моем теле снова, впервые после домика у озера, кажется слишком приятным, чтобы быть правдой. Он больше не воспоминание, и секс между нами больше не плод моего воображения или невозможное желание, которое не может быть исполнено.
Он здесь. Во плоти.
Джай прижимается к моему телу, между моих ног и к моему рту.
Он приподнимается и просовывает пальцы под ткань моего белого нижнего белья. У меня болезненно перехватывает дыхание, словно от кончиков его пальцев исходит электрический разряд, заставляя мою чувствительную плоть пульсировать.