— Я здесь, чтобы потребовать, чтобы ты никогда больше не разговаривала с моим братом, чтобы ты любила только меня, но теперь, когда я успокоился, понимаю, насколько это нелепо.
Что. Я не знала, что он слышал телефонный звонок. Джоэл сказал, что он наверху. Подождите. Джай ревнует к Джоэлу? Я люблю Джоэла, но это не та любовь, которую я испытываю к Джаю. Джоэл — это семейная любовь, такая же, как у меня с Моникой, Тедом, Хассом и Ханной. С Джаем это нечто большее.
— Прости, — говорит он, проводя пятерней по волосам, взъерошивая их так, как мне так нравится. — Я был зол, слишком разъярен, чтобы здраво мыслить, и выплеснул это на тебя. По правде говоря, это все моя вина. Я — причина, по которой ты последовала за мной из поезда, и я — причина, по которой Череп разрушил твою жизнь, и признаю, что мог бы справиться с Питом по другому. — Он потирает лицо. — Я не должен был причинять ему боль, но теряю голову, когда дело касается тебя. Я буду драться с кем угодно, чтобы защитить тебя. Ты же знаешь это.
Знаю. Я знаю, что, в конце концов, Джай сделает для меня все, что угодно.
Джай подходит ближе, берет меня за руку и проводит большим пальцем по тыльной стороне моей ладони. Я ненавижу то, что это согревает мою кровь. Ненавижу, когда мое тело начинает напрягаться, и каждый нерв в моем теле остро ощущает его присутствие.
— Я прощаю тебя, — произношу я, и облегчение отражается на его лице, и это выражение растапливает мое сердце.
Хватаю его за толстовку, и он удивленно втягивает воздух. Прижимаюсь губами к его губам. Я дрожу, все мое тело дрожит от желания помириться, быть как можно ближе к нему. В следующее мгновение он обнимает меня, отчаянно пробуя на вкус своим языком. Застонав мне в рот, он проводит руками по моей тонкой, непрочной кофточке, и его горячее прикосновение, словно электрический разряд, пронзает меня насквозь.
Джай хватает меня за бедра и приподнимает, пронося дальше внутрь и пинком закрывая за собой дверь. Джай просовывает руки под мою майку к заднице и стонет, глубоко и гортанно, когда натыкается на мою обнаженную кожу. Никакого хлопка. Никаких кружев. Только я.
— На диван, — приказываю я, на секунду прерывая поцелуй.
Джай без обиняков ведет меня по тускло освещенному дому, и опускается на большой удобный угловой диван, а я сажусь верхом на его бедра. Он стягивает через голову толстовку и бросает ее рядом с нами, не задумываясь ни на секунду.
Джай проводит руками по моему телу, останавливаясь только для того, чтобы взяться за подол моей кофточки, и задирает ее. Я поднимаю руки и прерываю поцелуй, и Джай снимает с меня ткань и бросает ее на спинку дивана. Без майки я совершенно голая.
И он это замечает.
Джай скользит своим темным голодным взглядом по моей молочно-белой коже, по очереди останавливаясь на груди и обнаженной пульсирующей сердцевине. То, как он смотрит на меня, вызывает в моей нервной системе голод, глубокий и примитивный. Предвкушение тоже кружит голову, и это причиняет боль. Если он не прикоснется ко мне в ближайшее время, я сделаю это сама.
Джай проводит грубыми, прекрасно натруженными руками по моим бедрам, и я дрожу, ерзая у него на коленях.
— Ты слишком чертовски привлекательна.
Жар разливается по всему моему телу.
— Ты считаешь меня симпатичной? — дразню я, изображая недоверие.
Джай протягивает руку, чтобы погладить меня по заднице.
— Самая красивая.
Я слегка наклоняюсь вперед, прижимаясь грудью к его груди, а он сжимает мою податливую плоть, дразня меня. Я хочу больше. Мне нужно больше. Я провожу руками по его торсу, ощущая каждый его твердый дюйм, но этого недостаточно. Моя кожа горит от желания ощутить его прикосновение. Его живот напрягается, когда я опускаю руку ниже, туда, где V-образная мышцы переходит в брюки, и просовываю свои прохладные ладони ему под футболку. Когда я прикасаюсь к нему, плоть к плоти, по моему телу пробегают мурашки, а кровь горит адским пламенем.
Провожу языком по его мягкой нижней губе и скольжу ладонями вверх по торсу, задирая на ходу ткань, пока кончики моих пальцев не касаются его сосков. Они твердые и упругие, и заставляют желание разливаться у меня между ног. Я хочу облизать их.
Словно прочитав мои мысли, Джай срывает с себя футболку и отбрасывает ее, как он сделал с моим лифчиком. Видя его таким... Я надуваю щеки, когда желание попробовать его на вкус перерастает в жгучую боль.
Джай — воплощение мужского совершенства.
Обнаженное по пояс тело Джая притягивает меня как магнит, и я провожу пальцами по его груди вверх, по шее, и сжимаю его волосы в кулаках. Я запрокидываю его голову и прижимаюсь губами к его подбородку, двигаясь вниз по шее, и стон срывается с моих губ. Первый вкус его чистой кожи невероятно восхитителен, и доводит мои гормоны до исступления. Джай снова кладет руки мне на ягодицы, толкает и притягивает меня, прижимая мои бедра к своим, его твердый член оказывается между моих бедер.
Я провожу рукой по его волосам, вниз по его обнаженному твердому торсу и останавливаюсь у себя между ног, там, где начинается подол его спортивных штанов.
— Сними их, — шепчу я ему на ухо, касаясь губами его мочки.
Джай втягивает воздух и сдвигается, перемещая руки с моей задницы на свои штаны. Он приподнимает бедра, когда я приподнимаю свои, и спускает свои спортивные штаны достаточно низко, чтобы высвободить член. Горячий ствол тут же ударяется о мой горячий центр. Я задыхаюсь и двигаю бедрами, скользя по испещренной прожилками нижней стороне. Затем глубоко целую его и чувствую, как между моих ног его член пульсирует в такт сердцебиению, моля об облегчении.
Я со вздохом прерываю поцелуй, снова прижимаюсь своим лбом к его лбу. Джай смотрит мне в глаза, его руки крепко сжимают меня, но он не контролирует насколько быстро или медленно я двигаюсь, поэтому продолжаю двигаться в своем собственном, мучительном темпе…
...Пока что-то не щелкает внутри него, и он с рычанием сбрасывает меня со своих бедер, прижимая к спине. Мощное тело оказывается у меня между ног. Джай поднимает мои руки над головой и погружается в меня.
Из моих легких вырывается воздух, спина выгибается дугой, с губ срывается проклятие, но его поглощает жестокий поцелуй Джая. Он врезается в меня снова и снова. Рукой он трогает мои длинные волосы, сжимает мою грудь и тянет меня за бедро. Рука двигается так часто, что у меня кружится голова от его прикосновений.
Он кусает, облизывает и посасывает меня — всю меня целиком — и мои мольбы к нему притормозить остаются без внимания. Как и во все другие разы, когда мы были вместе с тех пор, как помирились после года тоски и одиночества, Джай подавляет меня своей потребностью, своим отчаянным желанием кончить. Из-за этого он неподвластен сдерживанию, неподвластен моему контролю, и было бы ложью, если бы я сказала, что не жажду его безумия. После года разлуки я жажду почувствовать, как сильно он скучал по мне — как физически, так и эмоционально.
И он показывает мне.
Каждый грубый, безудержный толчок подталкивает меня ближе к краю, с которого я хочу спрыгнуть только вместе с ним.
Джай опускает лицо к моей шее и втягивает мою плоть губами, время от времени прикусывая зубами. Я впадаю в оцепенение, переполненный ощущениями, и мне некуда идти. Он прижимает меня к дивану, и я едва могу пошевелиться, даже чтобы потереться о него. Единственное, что может вывести меня из ступора, — это его хриплый голос у меня в ухе. Умоляет меня перестать чувствовать себя так хорошо, перестать заставлять его хотеть кончить так скоро. Каждое слово, слетающее с его губ, вызывает у меня мурашки по коже головы. Объединяя это с тем фактом, что я совершенно голая, а он — нет, потому что не мог ждать, и я готова.
— Черт, Котенок, — выдыхает он, отпуская мои руки. — Ты такой чертовски узкая.