Шатровый город появился в столице в конце осени, а к наступлению Эйслита так разросся, что заполнил собой всю Старую площадь. Теперь на месте торговых рядов выросла куча хижин, вокруг которых, точно муравьи, сновали люди. Стариков и семьи с детьми младше семи лет старались размещать в домах столичных жителей, которым казна выплачивала компенсацию, но беженцев было гораздо больше, чем людей, готовых их принять. "Серым плащам", дежурившим в Шатровом городе, все время приходилось вмешиваться в ссоры, вспыхивающие при раздаче пищи или привезенных дров.
В минуту откровенности десятник Браэн как-то раз сказал "дан-Энриксу", что ему тошно постоянно находиться среди мерзнущих и голодающих людей в своем дублете из вареной кожи и отличном шерстяном плаще - и Крикс его отлично понял. Когда он бывал в Шатровом городе, то тоже всякий раз испытывал нечто вроде угрызений совести из-за того, что сам он хорошо одет и не испытывает голода. Рикс помнил, как сэр Ирем послал к фэйрам городских старшин, пришедших к нему с предложением урезать рацион в казармах. "Мне не нужны стражники, которые будут шататься от недоедания и вместо исполнения своих прямых обязанностей думать, как бы набить брюхо" - заявил он посетителям, явно не думая о деликатности. Так что даже теперь, когда ростовщики взвинтили цены на муку и мясо до заоблачных высот, в городской страже не испытывали недостатка ни в первом, ни во втором.
Неудивительно, что беженцы и даже обычные горожане иногда смотрели на хранителей порядка с плохо скрытой злостью, а "дан-Энрикс" чувствовал себя примерно так же, как в то время, когда они с Лесным братством пытались добыть еду в антарских деревнях.
Тогда-то он и вспомнил об оставшихся у него полумесяцах. Первым, с кем он поделился этой мыслью, был все тот же Браэн. Энониец знал десятника с тех пор, как стал оруженосцем Ирема, но раньше Риксу никогда не приходило в голову, что они могут стать друзьями - хотя бы потому, что стражник был по меньшей мере лет на двадцать старше его самого. Однако теперь они стали больше, чем друзьями; у них появилось одно дело, и одновременно - тайна, которую следовало скрывать от окружающих. В особенности от людей вроде десятника Сорена. Браэнн, посмеиваясь, говорил, что местные мальчишки называют Сорена "Кошкодавом" и при случае кидаются в него снежками. "Жаль, что не навозом" - подумал тогда "дан-Энрикс". Люди вроде Кошкодава никогда не станут тратить деньги на продукты и дрова для беженцев - разве что на этом деле можно будет хорошенько нагреть руки.
К сожалению, лорд Ирем тоже отнесся к замыслу "дан-Энрикса" скептически.
- В этом лагере - несколько тысяч человек, - напомнил он южанину, не отрываясь от докладов преторов, которые просматривал в этот момент. - Как ты сам думаешь, насколько хватит твоих денег? На неделю? Может быть, даже на две?..
- На пару месяцев, судя по нашему расчету, - возразил "дан-Энрикс".
Коадъютор тяжело вздохнул.
- Можете утопить этот расчет в отхожей яме. Вместе с тем, кто его делал. Как только по городу распространится слух о том, что где-то можно получить одежду и хорошую еду, туда валом повалят люди. Знаешь, почему сейчас в Шатровом городе насколько скудный рацион?.. Даже не потому, что мы не можем раздавать нуждающимся хлеб вместо мучного киселя, а потому, что, если мы это сделаем, толпа желающих вырастет так, что склады опустеют за неделю. А потом, когда нам станет нечем их кормить, они поднимут нас на вилы.
- Браэн проследит, чтобы одежда и дрова достались тем, кто больше в них нуждается, - сказал "дан-Энрикс". На сей раз сэр Ирем все же соизволил поднять взгляд.
- Так, значит, ты договорился с Браэном?.. Ну что ж, тогда, пожалуй, из твоей затеи может что-то получиться. Он надежный человек. Но все равно, это не более чем капля в море. Я уже не говорю о том, что очень глупо было не оставить себе даже части этих денег. Ты ведь не какой-нибудь Фессельд, чтобы швыряться лунами направо и налево. У тебя ничего больше нет. Когда закончится война, ты будешь нищим.
- Я, во всяком случае, не голодаю и живу в тепле, - возразил Рикс. Именно эта мысль лишила его всякой возможности пойти на попятный в тот момент, когда он отдавал десятнику кошель.
- Прелестно, - в голосе мессера Ирема послышался плохо скрываемый сарказм. - Наверное, это у вас в крови, как непереносимость к магии… Тебе осталось только перестать нормально есть и запретить топить у себя в спальне.
- Что? - растерянно переспросил южанин.
- Неважно, - отмахнулся рыцарь. - Ты очень меня обяжешь, если помолчишь хотя бы несколько минут. Я никак не могу сосредоточиться.
Крикс понял, что ждать какого-то содействия от коадъютора бессмысленно. Правда, рыцарь ему ничего не запрещал, но сразу дал понять, что из затеи энонийца ничего не выйдет. С того дня они больше не возвращались к обсуждению этого дела.
В общем, как-то само собой получилось, что рассчитывать придется только на себя и Браэна. Впрочем, десятник, судя по всему, был не в обиде.
- Ты мог бы помочь мне найти мальчишку? - спросил Рикс.
Стражник пожал плечами.
- Я попробую, само собой… Но, если парень не дурак, к воротам он сейчас не сунется. И даже если ты его поймаешь, я бы не рассчитывал на то, что твои вещи еще будут у него. Он их наверняка продаст.
- М-мда. Похоже, дело дрянь. Ты вообще о нем что-нибудь знаешь?
- Думаешь, мне делать больше нечего, кроме как присматривать за всякой мелюзгой?.. Хотя… Я вспомнил. Их на самом деле двое.
- Кого двое? - удивился Крикс.
- Мальчишек. Они близнецы. Очень похожи друг на друга, я даже не сразу понял. Один из них - не знаю, этот или его брат - однажды бегал к Разделительной стене по моему поручению, а когда он вернулся, я велел дать ему миску супа в караулке. Так вот у него был подбитый глаз. А у второго, который пришел на следующий день, синяков не было. Но если бы не тот фингал, то я бы ничего не понял.
- Близнецы - это уже что-то. Если расспросить людей…
Десятник хмыкнул.
- А как ты поймешь, какому из двоих отрывать голову за воровство?
- Как-нибудь разберусь, - серьезно сказал Рикс. - В крайнем случае, оторву головы обоим.
…Раньше "дан-Энрикс" полагал, что близнецов в столице не так много - и все же они дважды ошиблись, прежде чем кто-то сказал им о семье, которую взяла к себе суконщица Мерайя Белл. Ее дом и примыкающая к нему мастерская находились на пересечении Штормовой и Винной улицы. Снаружи он казался бедным и обшарпанным, хотя подклеть, в которую они вошли, показалась Риксу неожиданно уютной. Входная дверь была не заперта, так что стучать им не пришлось.
На этот раз удача была несомненной. Сидевший у облезлого стола мальчишка был как две капли воды похож на того, который обокрал "дан-Энрикса". Но на вошедших он взглянул без всякого смущения, разве что с некоторым любопытством, из чего южанин заключил, что кошелек украл не он.
- Вам нужна Белл? - спросил мальчик Браэна и его спутника, глядя на них обоих из-под темных спутанных волос. - Она ушла. Вернется только к вечеру.
Десятник посмотрел на Рикса, и тот чуть заметно кивнул головой.
- Нам нужен ты, - возразил Браэнн. - Ты сегодня выходил из дома?
- Не-а. А в чем дело? - парень явно насторожился, но держался он самоуверенно, почти развязно.
Браэнн пропустил его вопрос мимо ушей.
- Есть в этом доме кто-нибудь из взрослых? - хмуро спросил он.
- А вы-то сами кто такие? И почему я должен с вами говорить?
Браэнн побагровел, но Крикс предупреждающе поднял ладонь.
- Он прав. Нам следует представиться.
- Я ему сейчас так представлюсь!.. Плащ из караулки, надо думать, тоже кто-нибудь из них упер.