Легкий вздох, который мог быть и сдержанным смешком, шевельнул губы старца, а черная шапочка дрогнула.
— Укротитель Мародеров знает все, — прошептал он с иронией. — Даже то, чем прогоняют демонов. Если он утверждает, что человек, которого толкнул Повелитель, был слугой Чанг Ли Чинга, то кто такой Чанг, чтобы перечить?
Я попытался надуть его.
— О, что мы знаем… Не знаем даже, почему полиция до сих пор не осведомлена о смерти человека, которого вчера шлепнули здесь.
Он запустил пальцы левой руки в свою бороду и начал играть волосами.
— Ничего не слышал об убийстве…
— Это очень забавно.
— Очень.
В коридоре раздался громкий топот. В комнату вбежали двое китайцев, громко лопоча о чем-то по-своему. Они были сильно возбуждены, глаза блестели. Ли Чинг резким тоном заставил обоих замолчать и повернулся в мою сторону:
— Позволит ли Благородный Охотник за Головами своему слуге на минутку удалиться, чтобы позаботиться о своих жалких домашних делах?
— Разумеется.
Ожидая возвращения Чанга, я курил. Где-то внизу в недрах дома грохотало сражение. Хлопали выстрелы, гремела сокрушаемая мебель, бухали тяжелые шаги. Прошло не менее десяти минут.
И тут я обнаружил, что не один в комнате.
На стене дрогнула драпировка. Бархат вздулся слегка и снова опал. Затем то же повторилось метра на три дальше, потом уже в углу комнаты.
Кто-то, скрытый драпировкой, крался вдоль стены.
Я проследил за движением неизвестного до того места, где находилась дверь. Напрашивался вывод, что кравшееся существо покинуло комнату. И тут занавес внезапно приоткрылся, и я увидел ее.
Ростом она была меньше пяти футов — живая фарфоровая статуэтка, снятая с чьей-то полки, — и казалась сверхъестественно изящной, хрупкой и совершенной. Девушка подошла ближе быстрой, неловкой походкой китаянок, которым в детстве бинтуют ноги. Я сорвался со стула и поспешил навстречу.
По-английски малышка говорила очень плохо. Большую часть того, что она выпалила, понять было невозможно, хотя ее «па-ма-зи» могло означать «помогите».
Следующая порция ее английского отнюдь не прояснила ситуацию, разве что «ла-би-на», похоже, означало «рабыня», а «блать от-сю-та» — «забрать отсюда».
— Ты хочешь, чтобы я тебя отсюда забрал? Она энергично закивала головкой.
— Все ясно, — сказал я, вынимая револьвер. — Если хочешь пойти со мной, то идем.
Ее ручка опустилась на ствол, решительным движением повернула его вниз. Вторая рука скользнула в мой кармашек с часами. Я позволил их вынуть. Кончик ее пальца коснулся цифры двенадцать, а потом описал круг три раза. Это, пожалуй, понятно. Через тридцать шесть часов, считая от сегодняшнего полудня, будут полночь и четверг.
— Да, — сказал я.
Она бросила взгляд на дверь и потянула меня к столу, сервированному для чаепития. Обмакнув пальчик в холодный чай, начала рисовать на инкрустированной поверхности стола.
— Дом через улицу, напротив овощного магазина, — произнес я медленно, четко выговаривая каждое слово, а когда она постучала по моему часовому кармашку, добавил: — Завтра в полночь.
Не знаю, сколько из этого девушка поняла, но она так закивала головой, что колечки в ее ушах заколыхались, словно маятник обезумевших часов.
Молниеносным движением маленькая китаянка наклонилась, схватила мою правую руку, поцеловала ее и исчезла за бархатным занавесом.
Носовым платком я стер начерченную на столе карту. Можно было спокойно покуривать. Минут через двадцать вернулся Чанг Ли Чинг.
Вскоре после этого мы распрощались, обменявшись серией ошеломляющих комплиментов. Рябой китаец проводил меня до выхода.
В агентстве не было ничего нового. Минувшей ночью Фоли так и не удалось выследить Щеголя.
На следующее утро в десять минут одиннадцатого мы с Лилиан Шан подъехали к агентству Фонг Иика на Вашингтон-стрит.
— Побудьте здесь две минуты, а потом входите, — сказал я ей и вылез из автомобиля.
— Не выключайте мотор, — посоветовал водителю. — Может случиться, что нам придется сматываться.
В агентстве Фонг Йика очень худой седовласый мужчина, — мне подумалось почему-то, что это и есть Фрэнк Пол, находка Старика, — жуя сигарету, разговаривал с полудюжиной китайцев. За потертой стойкой сидел толстый хозяин и со скукой поглядывал на них через огромные очки в металлической оправе.
Я окинул взглядом эту шестерку. Один из них выделялся своим сломанным носом — это был невысокий, крепко сложенный парень. Отстранив остальных, я подошел к нему. Не знаю, чем он собирался угостить меня: может, джиу-джитсу или чем-то похожим своего, китайского образца. Во всяком случае, парень изготовился к прыжку и угрожающе развел напрягшиеся руки.