— Принесите нам бутылку безалкогольного розового вина, пожалуйста.
— И два виски для меня и Доминика, — добавляет Сантьяго. Он ждет, пока официантка уйдет, и потом говорит: — Мы здесь только до утра среды. Мне нужно вернуться в Перу, уладить кое-какие дела.
Грейс переводит взгляд с меня на Сантьяго, затем спрашивает:
— Ты поедешь с Сантьяго? — Она снова берет меня за руку и сжимает ее. — Я не хочу давить на тебя. Просто подумала, что ты захочешь остаться со мной.
Я заставляю себя улыбнуться, но губы у меня дрожат, потому что я не хочу ее расстраивать.
— Я... у тебя только что родился ребенок.
Это плохое оправдание. Если уж на то пошло, я могу помочь ей с Кристианом. Если бы прошедший год сложился по-другому и мы с Грейс не расстались, я была бы рядом с ней круглосуточно.
Но теперь это не так.
Зная, что должна быть честной, я признаюсь:
— Мне тяжело находиться вдали от Сантьяго. — Я умоляюще смотрю на нее. — С ним... я чувствую себя в безопасности.
А еще он делает миллион других вещей, которые помогают мне справиться с травмой.
— Я понимаю, — отвечает она, и выражение ее лица смягчается. — И рада, что ты чувствуешь себя с ним в безопасности.
Официантка приносит напитки, и я с облегчением вздыхаю. Когда мне подают бокал вина, я делаю небольшой глоток, а затем ставлю его на стол.
Грейс делает несколько глотков, после чего улыбается мне.
— Что ты думаешь о доме Сантьяго в Перу? Он прекрасен, правда?
Я киваю, и моя улыбка становится шире.
— Сначала было страшно, но теперь я чувствую себя там как дома. Хотя я была в деревне всего один раз. Мне нравится сидеть на веранде.
— А что ты думаешь об острове? — Спрашивает она.
— Те места, которые я видела, действительно прекрасны.
Грейс делает еще один глоток вина, и я тоже поднимаю свой бокал.
Когда я отпиваю немного розовой жидкости, она говорит:
— Помнишь, как ты напилась на свой двадцать первый день рождения? — Она смеется. — Нам было так весело в тот вечер.
При воспоминании об этом мои губы растягиваются в улыбке.
— Я бы заплатил, чтобы увидеть это, — бормочет Сантьяго.
Я качаю головой.
— У меня несколько дней болела голова, и я не могла встать с постели. Я больше никогда не буду так много пить.
— Это была текила, — смеется Грейс.
Рядом с нами снова появляется официантка и раздает меню. Я просматриваю выбор блюд, и тут понимаю, что мне нужно решить, что я буду есть.
До сих пор я ела все, что готовили для нас сотрудники Сантьяго, а до этого…
Нет, не думай об этом.
Сантьяго наклоняется чуть ближе.
— Что ты хочешь съесть, mi sol?
Я снова изучаю меню, затем поворачиваю голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Э-э... может, филе?
— Как вы хотите, чтобы его приготовили? — Спрашивает официантка.
— Средней прожарки.
— Овощи, жареную картошку или салат желаете?
— Жареную картошку, пожалуйста, — отвечаю я, и мне так понравилось делать заказ, что на моем лице появляется улыбка.
Я начинаю получать удовольствие от жизни, и когда смотрю на Грейс, чувствую, как связь, которая когда-то была между нами, снова укрепляется.
Глава 22
Сантьяго
Эта поездка на остров обернулась в мою пользу. Я больше не нервничаю по поводу будущего, потому что Сиара ясно дала понять, что хочет остаться со мной.
Спасибо, блять.
Не знаю, как бы я справился, если бы пришлось оставить ее с Грейс.
Эладио идет на поправку, и сегодня я смогу порадовать Сиару в честь ее дня рождения. Все складывается хорошо.
В час ночи, не смыкая глаз, я лежу в постели, подложив руку под голову. Я слишком взволнован, чтобы заснуть. Я жду пяти часов, чтобы разбудить Сиару и мы вместе смогли встретить рассвет.
Едва слышный шорох привлекает мое внимание, и я поворачиваю голову в сторону приоткрытой двери. Затем встаю с кровати и включаю прикроватную лампу.
До появления Сиары я спал голым, но теперь, чтобы случайно не травмировать ее еще больше, надеваю спортивные штаны.
Я подхожу к двери и, открыв ее, вижу Сиару, сидящую на полу прямо перед моей спальней.
С испуганным видом она переводит взгляд на меня и шепчет:
— Прости, я тебя разбудила?
— Нет. — Я присаживаюсь на корточки. — Почему ты сидишь на полу?
— Мне приснился плохой сон. — Ее взгляд скользит по моей груди, и страх быстро исчезает с ее лица.
Протягивая ей руку, я улыбаюсь.
— Хочешь поспать рядом со мной?
Она быстро вкладывает свою руку в мою, и, когда я помогаю ей подняться, говорит:
— Пожалуйста. Если ты не против.
— Я никогда не буду против, — заверяю я ее.
Она ведь будет в моей постели.
Я веду ее в свою комнату и жду, пока она заберется на кровать. Она одела светло-голубые шорты с футболкой, и я изо всех сил стараюсь не пялиться на ее ноги, попку и отчетливо видимые округлости груди.
Кто бы мог подумать, что синие яйца выведут меня из игры в тридцать восемь лет?
Когда я покупал ей одежду, я старался, чтобы она была разнообразной, потому что не знал, какой стиль она предпочитает. Сначала она носила свитера и брюки, но после приезда на остров, она, кажется, стала более уверенной в себе.
Я ложусь рядом с ней и снова выключаю свет. Не упуская шанса, я поворачиваюсь на бок и, потянувшись к Сиаре, притягиваю ее к себе.
Лежа с ней лицом к лицу, я просовываю руку ей под голову, а другой рукой убираю волосы с ее плеча.
— Лучше? — Спрашиваю я.
Ее глаза блестят в темноте.
— Да.
Не в силах сдержаться, я крепко прижимаю ее к груди. Затем кладу руку ей за голову и прижимаюсь щекой к ее волосам.
Рука Сиары скользит по моему боку, и она сильно прижимается ко мне всем телом.
Блять, как же это приятно.
Я поглаживаю ее спину, затем сжимаю волосы в кулак и снова крепко прижимаю к себе.
Любовь, которую я испытываю к ней, переполняет меня, и я целую ее в макушку, чувствуя, как по моему телу пробегает дрожь.
Ее дыхание учащается, и это сразу же приводит меня в чувство. Отстраняясь, я спрашиваю:
— Перегнул палку?
Она качает головой, сокращая небольшое расстояние, которое я создал между нами. Когда я снова крепко прижимаю ее к себе, она шепчет:
— Это просто очень успокаивает и благодаря тебе я чувствую себя в безопасности.
— Хорошо, — бормочу я, наслаждаясь этим моментом.
Прошел месяц с тех пор, как я нашел ее, и даже не смотря на то, что она еще не начала ходить на терапию, ее прогресс очень впечатляет. Когда мы вернемся домой, я планирую поднять вопрос о групповых занятиях или индивидуальных сеансах с нашим постоянным психотерапевтом.
Ее голос дрожит, когда она спрашивает:
— Ты нашел его?
— Пока нет. Но найду, — заверяю я ее.
— Ты убьешь его?
Я снова отстраняюсь и, глядя ей в глаза, провожу рукой по ее щеке и волосам.
— Ты действительно хочешь знать?
Когда она кивает, я тянусь к прикроватной лампе и снова включаю ее. Взяв колоду карт Таро, лежащую рядом с моим телефоном, я говорю:
— Обычно я позволяю человеку выбрать карту, прежде чем убить его.
Сиара протягивает руку и берет карты, медленно рассматривая каждую из них, а затем говорит:
— Мне нравятся черно-золотая рубашка. — Ее взгляд устремляется на меня. — Что означает каждая карта?
Уголок моего рта приподнимается.
— Если вытягивают карту Дьявол и Суд, то я могу выбрать, как они умрут.
Она поднимает карту.
— Сила?
— Я сражаюсь с человеком до тех пор, пока один из нас не умрет. — Ее глаза расширяются, и я быстро добавляю: — Я очень хорошо умею драться. Тебе не нужно беспокоиться обо мне.