Из всех, кого он знает, из всех женщин, которых он спас, он выбрал меня.
Я снова смотрю на него и говорю:
— Когда мы вернемся домой, я постараюсь познакомиться с жителями деревни. Я буду ходить на групповые занятия. — Я делаю глубокий вдох и добавляю: — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вписаться в твой мир.
— Я буду рядом на каждом шагу, и всегда буду поддержать тебя, mi sol.
Мы наслаждаемся фруктами, и нервозность возвращается, когда Сантьяго отодвигает свой стул и поднимается на ноги.
— Как бы сильно я ни хотел, чтобы весь день ты была только моей, придется разделить тебя с Грейс.
Я встаю и вытираю руки о брюки, мое сердцебиение учащается.
Когда он подходит ко мне ближе, я поднимаю руку и прижимаю ладонь к его груди.
— Можешь немного наклониться?
Он обнимает меня одной рукой, а затем выполняет мою просьбу. У меня внутри порхают бабочки, когда я чуть приподнимаюсь и, чувствуя его дыхание на своих губах, целую его.
Несмотря на то, что наши губы едва соприкасаются, мой живот сжимается с невероятной силой. Я поднимаю другую руку к лицу Сантьяго, касаюсь пальцами его челюсти и отстраняюсь на дюйм.
Мое сердце бешено колотится в груди, когда наши взгляды встречаются. Я чувствую, как вздымается его грудь, когда он делает глубокий вдох, а на его лице отражается смесь желания и твердой решимости.
Затем его рука сжимается вокруг меня еще сильнее, и я чуть было не теряю равновесие, когда его губы прижимаются к моим. Другая его рука зарывается в мои волосы, когда он наклоняет голову, а его язык проникает в мой рот.
Напряжение момента настолько велико, что я буквально чувствую, как внутри меня все вибрирует. Вкус Сантьяго ощущается так остро, что я не могу дышать, когда его губы покусывают и ласкают мои.
Он прижимается ко мне еще сильнее, и я обвиваю руками его шею, отвечая на поцелуй. Не потому, что меня заставляют или я в долгу перед ним за все, что он для меня сделал, а потому, что я этого хочу.
Он первый мужчина, которого я целую по собственной воле, и я позволяю всем радостным и волнующим эмоциям, которые он во мне пробуждает, омыть меня подобно очищающему дождю.
Сантьяго стонет мне в губы, и по телу пробегает волна мурашек. Мое тело дрожит от того, как потрясающе его губы ощущаются на моих, затем поцелуй становится более страстным, и, клянусь, я чувствую его всем своим существом, вплоть до самых пальцев ног.
Его язык доминирует над моим, зубы покусывают мои губы, и мне кажется, что я даже забываю, как дышать. Время словно ускользает, и ничто не имеет значения, кроме поцелуев Сантьяго.
Сантьяго
Твою мать.
Я чувствую, как ее язык робко касается моего, и мой самоконтроль тут же улетучивается.
Я изо всех сил стараюсь не раствориться в ней, чтобы не зайти слишком далеко, потому что для Сиары это уже чертовски большой шаг.
Но потом я чувствую, как ее тело сливается с моим, и она тихо стонет.
Я в полной заднице.
Мои пальцы сжимают ее волосы, и я поглощаю Сиару, целуя ее с такой страстью и желанием, что мои губы начинает покалывать, и я не чувствую ничего кроме ее вкуса.
Я, блять, клеймлю ее своим языком и зубами, а она позволяет мне это.
Сиара моя, и я никому не позволю отнять ее у меня.
Ни Грейс. Ни Доминику.
Никому.
Я замедляю поцелуй, легонько покусывая ее губы и наслаждаясь последними мгновениями. Затем поднимаю голову. Ее глаза закрыты, на лице мечтательная улыбка, от которой я невольно улыбаюсь, как чертов идиот.
Ее глаза открываются, и в них мелькает столько удивления, что я влюбляюсь в нее еще сильнее.
Не думаю, что когда-нибудь перестану влюбляться в эту женщину.
Мечтательный взгляд сменяется удивлением, затем она прижимается лицом к моей шее и обнимает меня так, словно от этого зависит ее жизнь.
Я прижимаю ее к себе еще крепче и без каких-либо усилий уношу прочь от шатра.
Когда она начинает поднимать голову, я бормочу:
— Я просто хочу отнести тебя в более удобное место.
Я иду к небольшому участку, где лежит отломленный ствол дерева, и, сев на теплый песок, прислоняюсь к нему спиной. Сиара садится на меня верхом и прижимается к моей груди.
Тут же выходят официанты, чтобы убрать со стола и снести шатер. На мой взгляд, это занимает слишком много времени, но наконец они уходят, и я остаюсь на пляже наедине со своей женщиной.
Я смотрю на нее, поглаживая ладонью ее лицо и волосы.
— Ты в порядке?
Кивая, она смотрит на меня, ее глаза сияют от счастья. Никакого страха. Никакой травмы.
Слава богу. Я не вызвал у нее приступ.
Я наклоняюсь и целую ее в лоб, но отстранившись, удивляюсь, когда она запрокидывает голову еще сильнее, явно приглашая меня.
Не упуская шанса, я обхватываю рукой ее подбородок и прижимаюсь к ее губам.
Мое сердце сжимается в груди от осознания того, что я целую эту потрясающе красивую женщину. Мой большой палец скользит по краю ее подбородка, запоминая шелковистость ее кожи. Она прижимается ко мне еще ближе, и, клянусь, этот момент совершенен.
Ее губы идеально сливаются с моими, а дыхание согревает мою кожу с каждым выдохом.
Блять, это не просто поцелуй. Это обещание наших отношений и жизни, которую мы проживем вместе.
Притягивая ее ближе, я растворяюсь в Сиаре, не желая, чтобы этот момент когда-нибудь закончился.
Я теряю счет времени, боготворя ее губы. Мое сердце бьется только ради нее, она – причина, по которой я дышу.
Когда я отрываюсь от ее губ и поднимаю голову, в ее глазах мелькает удивление. Затем она прижимается щекой к моей груди и смотрит на волны, медленно набегающие на берег.
Ослабляя хватку, я начинаю водить пальцами по ее спине, а другой рукой слегка массирую ее шею. Я провожу большим пальцем по ее коже, наслаждаясь ее мягкостью.
Через несколько минут она шепчет:
— Хотелось бы мне, чтобы мой первый поцелуй случился с тобой.
Уголок моего рта приподнимается.
— Да? А с кем был твой первый поцелуй?
Она молчит пару секунд, потом отвечает:
— С Ноланом.
Меня охватывает ледяная дрожь, мышцы мгновенно напрягаются.
— Прости, mi sol. — Я целую ее в макушку. — Нолан относился к тебе очень жестоко. И тот поцелуй не считается твоим первым. — Я обхватываю ее подбородок и приподнимаю ее лицо, чтобы она посмотрела на меня. — Я – первый мужчина, которого ты поцеловала. Это единственное, что имеет значение, mi sol.
На ее лице расцветает великолепная улыбка, и, крепко обняв меня, она кивает.
— Ты прав. — Она снова прижимается ко мне и кладет руку мне на сердце. — Я никогда не забуду сегодняшний день.
Я тоже.
Глава 24
Сантьяго
Проведя с Сиарой несколько незабываемых дней на острове, мы возвращаемся домой, как вдруг звонит мой телефон.
Я достаю его из кармана и, увидев имя Хорхе, расплываюсь в широкой улыбке. Он может звонить мне только по одной причине.
— Сообщи мне хорошие новости, — отвечаю я.
— Я нашел этого ублюдка. Отец Нолана потерял бдительность и в конце концов привел меня к дому на другом конце гребаной страны, где этот мудак прятался.
— Когда вернешься домой, отведи его в подвал.
— Мы уже взлетаем. Я хотел посадить его в самолет, прежде чем звонить тебе.
— Хорошо. Увидимся вечером.
Мы заканчиваем разговор, и я перевожу взгляд на Педро, который наблюдает за мной в зеркало заднего вида. На его лице расцветает улыбка, свидетельствующая о том, что Хорхе уже уведомил его.
Убрав телефон обратно в карман, я достаю колоду карт и вытаскиваю из нее карту Смерти. Когда я протягиваю ее Сиаре, она вопросительно смотрит на меня.