Она кивает, затем поворачивает свои чертовы бедра, почти лишая меня самоконтроля.
— Jesucristo, не делай так, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. — Я едва сдерживаюсь.
Она, блять, делает это снова и стонет:
— Просто двигайся быстрее.
Я закрываю глаза и чувствую, как дрожит мое тело. Требуется неимоверное усилие, чтобы не пошевелиться.
— Пожалуйста, Сантьяго, — умоляет она.
Она, блять, умоляет.
Открыв глаза, я рычу:
— Ты сейчас буквально убиваешь меня.
— Думаю, будет лучше, если ты поторопишься. Это все равно что содрать пластырь.
Сиара обвивает меня ногами, затем приподнимает задницу, и я теряю остатки самоконтроля. Резким толчком я погружаюсь в нее, и мгновенное наслаждение, словно электрический разряд, пронзает мое тело. Стоны вырываются из моей груди, а тело содрогается от удовольствия.
Чистое, мать его, совершенство.
Сиара прижимается лицом к моей шее, ее дыхание обжигает мою кожу.
— Ты в порядке, mi amor?
Она кивает, но прячет лицо у меня на шее. Я отстраняюсь и, увидев в ее глазах непролитые слезы, начинаю выходить.
— Нет! — Она быстро качает головой, обхватывая меня ногами так крепко, как только может, и я снова замираю. — Я могу справиться с болью. Не останавливайся. Пожалуйста.
Когда я смотрю в ее заплаканные глаза, их невинное сияние рассеивает тьму, впервые поглотившую меня после гибели семьи и с каждым новым убийством становящуюся все гуще.
Сиара прижимает ладони к моему подбородку и осыпает поцелуями мои губы.
— Пожалуйста. Я так сильно хочу этого, что умру, если ты остановишься.
Я медленно погружаюсь в нее до конца, и мой член становится невероятно чувствительным. Я внимательно наблюдаю за ее лицом, когда выхожу, а затем снова погружаюсь в нее.
Черт возьми, нет ничего лучше, чем ее узкие стенки, крепко сжимающие меня. Я настолько поглощен ею, что ничто другое больше не имеет значения.
Мои бедра начинают двигаться, и я медленно погружаюсь в нее, пока ее глаза не расширяются, и она снова не приподнимает бедра.
Прикосновение ее кожи к моей, жар ее тела, ощущение того, как крепко она обхватывает мой член, – всего этого становится невыносимым, и я резко вонзаюсь в нее.
Из ее уст вырывается чертов стон, и я вытаскиваю руку из-под нее и хватаю за волосы, а другой рукой обхватываю ее бедро. Крепко держа Сиару, я начинаю входить в нее, и мне кажется, что я достиг врат рая.
Моя. Она, блять, вся моя.
Звуки шлепков нашей кожи и нашего учащенного дыхания наполняют комнату, и от этого я лишь вонзаюсь в нее еще сильнее.
Тело Сиары напрягается подо мной, ее бедра двигаются в такт моим, а затем из нее начинают вырываться стоны и всхлипы. Я прижимаюсь к ее губам, упиваясь каждым звуком, который она издает, пока клеймлю ее своим членом.
Она стонет мне в губы, и я чувствую, как ее киска сжимает мой член, как чертовы тиски.
— Блять, — шиплю я, мое тело вздрагивает от удовольствия, которое она дарит мне. — Блять. Блять. Блять.
Ее руки скользят по моим плечам, а голова запрокидывается назад, когда она издает хриплый крик, который я чувствую всей своей гребаной душой.
Я прижимаю ее к себе еще крепче, не в силах сдерживать себя, чтобы не причинить ей боль, потому что теряю свой чертов рассудок, погружаясь в нее резкими толчками.
Видя, как Сиара кончает, я ускоряюсь, а затем мой оргазм вырывает воздух из моих легких и лишает меня последних сил.
— Боже, — стону я, прижимая ее тело к кровати. Мне кое-как удается обнять ее, в то время как каждая мышца моего тела напрягается, а удовольствие полностью опустошает меня.
Я продолжаю наполнять ее, пока из меня не вытекает последняя капля. Когда мое тело, наконец, замирает, я слышу только звук нашего тяжелого дыхания.
Ну, и свое бешено колотящееся сердце в груди.
Несколько минут я не могу пошевелиться, но, как только у меня появляется достаточно сил, я поднимаю голову и говорю:
— Господи, это было потрясающе. — Когда я смотрю на ее лицо и вижу слезы, катящиеся по ее вискам, я спрашиваю: — Ты в порядке?
Она кивает, затем у нее перехватывает дыхание.
— Это было... было...
— Знаю, — шепчу я. Я целую ее висок, ловя губами слезинку. — Поверь мне, я знаю.
Когда я обнимаю ее, волны наслаждения все еще прокатываются по моему телу, а сердце переполнено так, что в нем не остается места ни для чего другого.
— Это было идеально, — наконец произносит она.
Я осыпаю поцелуями ее лицо и шею, давая ей время осознать, что я только что лишил ее девственности. Меня переполняет благоговейный трепет, когда я осознаю, что кроме меня внутри нее не будет ни одного мужчины.
Я прижимаюсь к ее губам и целую ее до тех пор, пока у нас обоих снова не перехватывает дыхание.
Когда я отстраняюсь, опускаюсь на колени и выхожу из нее, мой взгляд падает на красный оттенок, покрывающий мой член.
— Твоя девственность хорошо смотрится на мне, mi amor.
Она заливается смехом, закрывая лицо руками. Я снова наклоняюсь к ней и, убрав их, ухмыляюсь ей.
— Каково было чувствовать мой член внутри тебя?
Ее щеки вспыхивают ярким румянцем, и я наслаждаюсь ее реакцией.
— Было очень приятно.
Я наклоняю голову и, прищурившись, смотрю на нее, бормоча:
— Хорошо.
— Невероятно, — быстро поправляет она себя, затем надувает губы. — Сейчас мне немного трудно думать.
Мое лицо расплывается в улыбке.
— Я трахнул тебя так, что ты не можешь даже связать мысли воедино, да?
Она снова громко смеется и, прижимаясь ко мне всем телом, пытается перевернуть меня на спину.
— Мило, — усмехаюсь я, а затем сдаюсь и позволяю ей перевернуть себя.
Сиара забирается ко мне на колени и проводит руками по моей груди. Затем она приподнимается, и, чувствуя, как смесь наших выделений покрывает ее киску и внутреннюю поверхность бедер, я возбуждаюсь за долю секунды.
Она двигает бедрами, прижимаясь ко мне, и мои глаза чуть не вылезают из орбит. Я хватаю ее за бедра, сильнее прижимаю к себе и толкаюсь вверх.
— Ты уверена, что уже готова снова принять меня? — Спрашиваю я, и мой голос звучит хрипло от неутолимой потребности, которую она во мне пробуждает.
Она трется своим клитором об меня, кивая.
— Да. — Затем она наклоняется и целует мою грудь. — Я хочу, чтобы ты был во мне всю ночь.
— Не искушай меня, — предупреждаю я ее. — Я буду спать, погруженный в тебя.
Она поднимает голову, и, видя, что ей очень нравится эта идея, я похлопываю ее по бедру.
— Давай приведем себя в порядок, а потом я дам тебе то, что ты хочешь.
Сиара сползает с меня, и я встаю, следуя за ее сексуальной задницей в ванную.
Я беру мочалку, открываю кран и жду, пока нагреется вода. В это время замечаю, как Сиара на цыпочках крадется позади меня. Ей явно нужно в туалет.
Закрыв кран, я возвращаюсь в комнату и говорю:
— Дай мне знать, когда закончишь.
Я закрываю дверь, давая ей уединение, и через минуту слышу, как она кричит:
— Я закончила.
Когда я вхожу, она снова открывает кран и моет руки. Я быстро намачиваю мочалку и выжимаю лишнюю воду, а затем спрашиваю:
— Ты не против, если я тебя помою, или для тебя это триггер?
Ее небесно-голубые глаза смотрят на меня, и она без колебаний отвечает:
— Можешь помыть меня.
Я подхожу ближе и касаюсь свободной рукой ее щеки, а затем опускаю взгляд. Нежно вытирая ее мочалкой, я говорю:
— Спасибо, что доверяешь мне, mi pequeño sol.
Закончив, я ополаскиваю мочалку под теплой водой, прежде чем привести себя в порядок, затем целую ее и говорю:
— Тащи свою сексуальную задницу в постель.
Я следую за ней в спальню и жду, пока она заберется на матрас, после чего переползаю через нее.