— Эх, Саймон, приятель милый… видел бы ты свою физиономию!
— Кто это такая? — спросил я, недовольно глядя на него.
— Это леди Гермиона Кинсейл, единственная из ныне живущих отпрысков восьмого графа Мамсли, — сообщил Тревор. — Покровительница искусств, людей творчества и, в частности, литераторов. — Он прервался, чтобы разжечь трубку. — Немного, конечно, эксцентричная, но вполне в здравом уме.
Трубка пыхнула, выпустив облачко пахучего дыма, и я с удовольствием потянул ноздрями.
— И что же? Я теперь обязан явиться на эти литературные посиделки? — Мой голос слегка звенел от негодования, хотя, признаюсь честно, мое маленькое тщеславное эго представителя американского среднего класса восторженно заурчало при мысли о возможности провести какое-то время с дочерью самого настоящего английского графа. Снобизм не чужд даже вампирам.
— Думаю, особо скучать тебе там не придется, — заверил Тревор. — И в конце концов, что такого страшного может случиться на литературной конференции?
Если бы знать заранее, чем все обернется! Мне бы следовало учесть, что Тревор вовсе не обладает даром предвидения. Вместо этого я поболтал с ним еще несколько минут, оплатил выбранные книги, а затем бодро и весело зашагал по главной улице городка Снаппертон-Мамсли к своему дому Лорел-коттедж, в котором обитал уже несколько месяцев.
В прихожей своей резиденции я аккуратно повесил шляпу, стянул перчатки, снял темные очки (вообще-то благодаря приему специальных препаратов солнечный свет мне не страшен, но дополнительная защита никогда не повредит) и прошел в кабинет. Из смежной комнатки тут же донесся голос Джайлза Блитеринггона, моего юного и очаровательного секретаря, который сам себя предпочитал именовать ассистентом-администратором:
— Ну что, Саймон, у Тревора нашлась нужная книга? Об англосаксонской церкви?
Положив принесенные книги на стопку газет, я уселся за свой рабочий стол.
— Нашлась, Джайлз, нашлась.
В дверном проеме тут же возникла его фигура. Я взял упомянутую книгу и протянул ему. Он быстро подошел, принял ее у меня из рук, и его лазоревые очи осветились неподдельной радостью. Как приятно смотреть на человека, который так возбуждается от хорошей литературы!
Я уж не говорю о том, что Джайлз вообще чертовски привлекателен. Он и знать ничего не знает, однако ему предстоит стать прототипом главного героя в намечающемся шедевральном произведении Дафны Дипвуд на историческую тему. Эти золотисто-каштановые волосы и безупречное телосложение как нельзя лучше подходят романтическому герою, только в отличие от Джайлза придуманный мной Ательстан любит женщин. Я бы предпочел, чтобы и прототип имел те же наклонности, однако ему об этом знать совсем не обязательно.
— Ну, что новенького у Тревора? — поинтересовался Джайлз и уселся в кресло напротив моего стола, продолжая вертеть в руках книгу. Ему явно не терпелось раскрыть ее и приступить к выуживанию фактов, необходимых для произведения, над которым я в данное время работал. Однако он также не хотел упускать возможность посплетничать. — По-прежнему развлекается со своим юным механиком?
Я строго сдвинул брови.
— С чего ты взял, что я буду расспрашивать у Тревора о подобных вещах?
Джайлз рассмеялся — уж он-то отлично меня знал. Я тоже не смог удержаться от улыбки.
— Тревор признался, что весьма счастлив иметь дело с этим молодым человеком. Но у меня есть для тебя и более интересная информация. — Я вкратце пересказал Джайлзу о встрече с леди Гермионой Кинсейл.
Мой юный друг даже присвистнул.
— Ну и ну! Какой удар для моей мамочки! Она же на стены будет лезть от досады! Мамуля уже несколько лет пытается привлечь к себе внимание леди Гермионы, но та считает ее недостаточно творческой личностью.
Должен заметить, что по части снобизма леди Прунелла Блитерингтон, мать Джайлза, намного превосходит меня, а когда она узнала, что ее сын собирается работать со мной, то даже устроила небольшую сцену. После того случая нам с ней все же удается как-то ладить — постольку, поскольку мы вообще стараемся обходить друг друга стороной. Я улыбнулся, представив ее реакцию на новость. Хотя бы ради того, чтобы досадить леди Прунелле, можно было немного потерпеть властную натуру леди Гермионы.
— Н-да, сэр Джайлз, — протянул я, величая помощника по титулу, который был ему не очень-то нужен, — приехав в Снаппертон-Мамсли, я и не думал, что буду допущен в столь высокие круги. Ну-ка, проинструктируй меня, как вести себя в присутствии дочери графа Мамсли. Чтобы не ударить в грязь лицом.
— Да просто будь самим собой, Саймон. Элегантным, остроумным, непринужденным. И тогда не возникнет никаких проблем. — Джайлз подмигнул мне, поднимаясь с кресла.