Клайнман. Вас интересует моя роль в плане? Но мне его так и не сообщили.
Джон. А вам не кажется, что вы должны были узнать все сами.
Клайнман. Каким образом? Когда бы я ни спрашивал, мне отвечали всякую чушь.
Ал. Сами виноваты.
Фрэнк. Правильно. К тому же план был не один.
Билл. Конечно, мы разработали свой план.
Дон. Были и другие планы. Уж в каком-нибудь могли бы поучаствовать!
Сэм. Потому-то вы и не могли сделать выбор. Просто не хотели выбирать.
Клайнман. Между чем? Сообщите мне план. Я буду помогать. Используйте меня.
Полицейский. Поздно, Клайнман, поздно.
Генри. Клайнман, суд признал вас виновным. Вы будете повешены. У вас есть последнее желание?
Клайнман. Да. Если можно, не вешайте.
Генри. простите, Клайнман, но тут мы бессильны.
Эйб (появляется в сильном волнении). Бежим! Скорее, побежали!
Джон. Что случилось?
Эйб. Мы загнали убийцу за здание склада.
Ал. Ерунда! Убийца — Клайнман.
Эйб. Нет. Он пытался задушить Эдит Кокс. Она его опознала. Скорее! Надо собрать как можно больше людей.
Сэм. Это кто-то из местных?
Эйб. Нет, чужой. Сбежал из тюрьмы.
Клайнман. Вот видите, видите! А вы собирались повесить невинного человека!
Генри. Клайнман, простите нас.
Клайнман. Да ладно. Надо же… как только они не знают, что делать, сразу хватаются за веревку.
Спиро. Наверное, я ошибся.
Клайнман. А, это вы? Вам надо показаться отоларингологу! (Все убегают.) Хорошо, когда знаешь, кто твои друзья. Все, я иду домой. Хватит с меня… Я устал… замерз… ну и ночка! Куда это я забрел?.. Черт, совсем не умею ориентироваться… Нет, не сюда… Надо слегка передохнуть и сориентироваться… От страха даже мутит немного… (Шум.) Господи!.. Кто здесь?
Маньяк. Клайнман?
Клайнман. Кто вы?
Маньяк (внешне похож на Клайнмана). Маньяк-убийца. Можно присесть? Ужасно устал.
Клайнман. Что?
Маньяк. Все за мной гонятся… Ношусь по улицам, прячусь в парадных. По городу не могу ходить нормально — только крадусь… Они вроде считают, что мне это очень нравится.
Клайнман. Так что, вы… вы убийца?
Маньяк. конечно.
Клайнман. Ну все, мне пора!
Маньяк. Не надо волноваться. Я вооружен.
Клайнман. Неужели… неужели вы собираетесь меня убить?
Маньяк. Разумеется. Я только этим и занимаюсь.
Клайнман. Да вы просто псих.
Маньяк. Несомненно, полный псих. Думаете, нормальный человек стал бы людей резать? Я ведь даже никого не ограбил. Нет, серьезно, ни разу не взял ни гроша. Даже к какой-нибудь расческе и то не прикоснулся.
Клайнман. Зачем же вы это делаете?
Маньяк. Как зачем? Я же псих.
Клайнман. А выглядите вполне нормальным.
Маньяк. Не судите о людях по их внешности. Вот я, к примеру, псих.
Клайнман. А я как-то представлял вас высоким, черноволосым, страшным…
Маньяк. Ну, Клайнман… это ведь не кино. Я такой же, как вы. Клыки у меня должны быть, что ли?
Клайнман. Но вы убили столько высоких, сильных мужчин… Они же были в два раза крупнее вас.
Маньяк. Разумеется. А все почему? Потому что подкрадывался сзади или убивал, когда они спали. Не буду же я нарываться на неприятности.
Клайнман. Но зачем все-таки вы это делаете?
Маньяк. Да говорю же, псих я. Думаете, я сам знаю, зачем убиваю?
Клайнман. Вам это нравится?
Маньяк. Да при чем тут «нравится»! Убиваю — и все.
Клайнман. Неужели вы не понимаете, что это возмутительно?
Маньяк. Если бы понимал, был бы нормальным.
Клайнман. И давно это у вас?
Маньяк. Сколько себя помню.
Клайнман. А вас не могут вылечить?
Маньяк. Кто?
Клайнман. Ну, есть доктора… клиники…
Маньяк. Думаете, доктора что-нибудь смыслят? Я ходил по врачам. Сделали мне анализ крови, сделали рентген. А то, что я псих, не обнаружили. Рентгеном не просвечивается.
Клайнман. А психиатры? Гипнотизеры?
Маньяк. Ну, этих обдурить ничего не стоит.
Клайнман. Как это?
Маньяк. Я же веду себя как нормальный. А они мне кляксы какие-то показывали… Спрашивали, нравятся ли мне женщины. Я отвечаю: «А как же!»