— Никто ничего не заметил. Но на полчаса вам надо подняться к себе.
— У меня здесь нет комнаты. Это не мой дом.
— А, да, разумеется. Тогда в туалетную комнату.
— Я… да. Я пойду.
— Сэр Дэниел! — прокричала из угла Люси Лорример.
— Ради бога! — попросила леди Каррадос. — Возвратитесь к ней, иначе она придет сюда.
— Сэр Дэниел!
— Проклятье! — прошептал Дэйвидсон. — Хорошо, возвращаюсь к ней. Полагаю, ваша служанка здесь, не так ли? Хорошо. Лорд Роберт, вы позаботитесь о леди Каррадос?
— Нет, лучше я одна… Пожалуйста!
— Упрямица! Обещайте, что, если возникнет во мне нужда, пришлете свою служанку!
— Обязательно. А сейчас, пожалуйста, уходите!
Он скривил гримасу и возвратился к Люси Лорример. Леди Каррадос встала, держась за свою сумку.
— Пошли, — сказал лорд Роберт. — Никто не обращает ни малейшего внимания.
Он взял ее за локоть, и они вышли в холл. Он был пустынен. У входа в туалетную комнату стояли двое — капитан Уитерс и Доналд Поттер. Доналд оглянулся, увидел своего дядю и тут же начал подниматься по лестнице. Уитерс последовал за ним. Из буфета вышел Димитрий и также пошел наверх. В холл доносились звуки оркестра, хаос голосов и шарканье подошв.
— Банчи, — прошептала леди Каррадос, — ты должен сделать так, как я прошу. Дай мне три минутки. Я…
— Дорогая, я знаю, что происходит. Не надо этого делать. Не оставляй сумку. Вытерпи и пошли его к черту.
Она прижала руку ко рту и с ужасом взглянула на него.
— Так ты знаешь…
— Да, и хочу помочь. Я знаю, кто это. А ты не знаешь. Ведь не знаешь? Послушай, в Скотленд-Ярде есть человек, и что бы ни произошло…
В глазах ее мелькнуло что-то, похожее на облегчение.
— Но ты не знаешь, в чем тут дело. Я должна идти. Я должна это сделать. Хотя бы еще раз.
Она вырвала у него свою руку, и он увидел, как она пересекает холл и медленно поднимается по лестнице.
Несколько мгновений он колебался, а затем последовал за ней.
Глава 6
Банчи возвращается в Скотленд-Ярд
Аллейн закрыл папку и посмотрел на часы. Без двух минут час. Время собираться и идти домой. Он зевнул, расправил затекшие пальцы, подошел к окну и отдернул штору. Ряды фонарей напоминали ожерелье из мутных шариков по краю набережной.
— В июне и такой туман, — пробормотал Аллейн. — Такова Англия!
Где-то далеко, на Большом Бене, прозвонили час. В этот самый момент за три мили отсюда, там, где проходил бал, данный леди Каррадос, лорд Роберт Госпел медленно взбирался по ступеням на верхнюю лестничную площадку, куда выходила маленькая гостиная.
Аллейн не спеша набил табаком свою трубку и зажег ее. Завтра ранний выезд, долгая поездка и тоскливая канцелярщина в итоге. Он протянул пальцы к обогревателю и надолго погрузился в задумчивость. Сара сказала ему, что Трой отправилась на бал. Сейчас она уже, без сомнения, там.
«Ну, что ж», — подумал он и выключил обогреватель.
На столе зазвонил телефон. Он взял трубку:
— Алло!
— Мистер Аллейн? Я так и подумал, сэр, что вы еще на месте. Это лорд Роберт Госпел.
— Верно.
Наступила пауза, а потом голос стал визгливым:
— Рори!
— Банчи?
— Вы сказали, что будете допоздна. А я в комнате на балу у Каррадосов. Дело в том, что, полагаю, я его заполучил. Вы еще некоторое время будете на месте?
— Буду.
— Мог бы я заехать в Скотленд-Ярд?
— Давайте!
— Я только сначала заеду домой, скину с себя рубашку и соберу свои записи.
— Ладно. Жду.
— Это парень с пряниками и элем.
— Господи, Банчи, только без фамилий!
— Конечно. Еду в Скотленд-Ярд. На душе у меня чернее, чем у убийцы. Ведь он вполне способен подмешать яд в свое проклятое пиво. А работает он с… Алло! Не слышно вас!
— Там есть еще кто-то? — Да.
— Всего хорошего. Буду ждать вас.
— Я так вам благодарен, — пищал голос в трубке, — так вам обязан! Если бы не вы, сколько бы пропало! Великолепная работа, офицер! Вас ждет награда!
Аллейн улыбнулся и положил трубку.
Наверху в бальной зале оркестр Хью Бронкса укладывал инструменты. Лица оркестрантов были цвета сырой трески и блестели, словно рыбья чешуя, но волосы на голове, как и всегда, отливали, точно кожа, покрытая лаком. Четверо виртуозов, каких-то десять минут назад еще жившие единым бешеным ритмом, сейчас, еле цедя слова, утомленно обсуждали, каким путем добираться домой. Хью Бронкс собственноручно великолепным по красоте носовым платком вытер свою прославленную физиономию и зажег сигарету.
— Ну, ребятки, — вздохнул он, — завтра в восемь тридцать. И если кто-то потребует «Шуточку моей девочки» больше чем шесть раз подряд, мы бросаем это дело и разучиваем гимны.
Через всю бальную комнату к ним подошел Димитрий.
— Джентльмены, — сообщил он, — миледи особенно просила передать вам, что вас кое-что ожидает в буфете.
— Тысяча благодарностей, Дим! — ответил мистер Бронкс. — Зайдем туда.
Мельком оглядев зал, Димитрий направился к выходу, затем спустился по лестнице.
Внизу, в холле у входных дверей толпились последние гости. Они выглядели устало и даже несколько вульгарно, но громко и весело сообщали друг другу о том, что бал необыкновенно удался. Среди них, сонно помаргивая, стоял лорд Роберт. С плеч свисал его знаменитый плащ, а в руках он мял свою широкополую шляпу. Через открытые двери в холл вплывали клочья тумана. Выходя в сырую мглу, гости кашляли и чихали, и звуки эти причудливо смешивались с шумом моторов такси, урчащих на первой передаче, и голосами уезжавших.
Лорд Роберт был среди последних, кто собирался уезжать.
С некоторой грустью он обратился к кое-кому, не видел ли кто миссис Хэлкет-Хэккет.
— Я договаривался, что провожу ее домой. К нему подошел Димитрий.
— Господин лорд, простите меня, я полагаю, миссис Хэлкет-Хэккет уже уехала. Она просила меня сообщить вам это, господин лорд.
Лорд Роберт прищурился, и на миг их глаза встретились.
— О! Благодарю вас, — сказал лорд Роберт. — Я попытаюсь с ней связаться.
Димитрий поклонился.
Лорд Роберт вышел и исчез в тумане.
Он шел широкими шагами, и фигура его напоминала одного из толстеньких фигляров в верленовских поэмах. Он прошел через толпу запоздавших гуляк, поджидавших такси. Он всматривался в их лица, следил за тем, как они уезжают, и оглядывался по сторонам. Он медленно двигался по улице, то и дело обращаясь в бесплотный призрак: вот на мгновение его скрыло из глаз облако тумана, вот он появился снова, но уже в отдалении, все тем же широким шагом направляясь в никуда, и вот он исчез.
Аллейн вздрогнул и проснулся, сидя у себя в кабинете в Скотленд-Ярде: из мрака глубокого сна его вынесла звуковая волна. На столе надрывался телефон. Он потянулся к нему, мельком взглянув на часы, и громко охнул. Четыре часа! Он приник к трубке.
— Алло!
— Мистер Аллейн? — Да.
И подумал: «Это Банчи. Но какого черта…» Но голос в трубке продолжал:
— Сэр, здесь дело назревает. Я уже решил сразу вам доложить. Такси с пассажиром. Таксист говорит, пассажира убили, и он приехал с телом прямо сюда.
— Сейчас спущусь, — ответил Аллейн.
Он спускался, обеспокоенный тем, что еще одно дело может обернуться еще большими неприятностями, и надеялся, что сумеет перебросить его на кого-нибудь другого. Его мозг бился над загадкой шантажа. Банчи Госпел не сказал бы, что он заполучил этого человека, если бы, черт возьми, он не был в нем уверен. Парень с пряниками и элем. Димитрий. М-да… возможности у него имеются, но какие доказательства есть у Банчи? И где черт носит этого Банчи? В приемном холле Аллейна дожидался сержант в униформе.
— Подозрительное дело, мистер Аллейн. Джентльмен мертв, и это без дураков. По мне, так у него наверняка был или сердечный приступ, или что-то такое, но таксист настаивает, что это убийство, и не желает ничего говорить, пока не увидит вас. Даже не захотел мне дверцу открыть. Но я все-таки открыл, чтобы удостовериться. Приложил ко рту зеркало, послушал сердце. Ничего! Да и старый таксист ни на шаг от него. Ну и характер!