– А как себя чувствует Стэн? – спросила Пэрис. – У вас есть новости о нем?
– Его состояние стабильно. Думаю, что выкарабкается.
Каким-то чудом Стэн не погиб от выстрела Рондо, и хирургам удалось извлечь из груди пулю. У него спалось легкое и были повреждены ткани вокруг, но он будет жить.
Уилкинс Криншоу на частном самолете перевез племянника в Атланту.
– Я просила мистера Криншоу позвонить мне, как только Стэн сможет говорить по телефону. Я хотела извиниться, – сказала Пэрис.
– Уверен, ваш коллега не станет держать на вас обиду. Он будет слишком счастлив тем, что остался в живых.
– Рондо заявил мне, что выстрелил Стэну прямо в сердце.
– Он целился в сердце, но, видимо, маловато тренировался в тире. – Кертис мрачно усмехнулся. – Вам повезло, что это так.
Пэрис уже сказали, что она потеряла много крови, потому что пуля вошла ей в спину чуть ниже левого плеча и вышла наружу. У нее останется уродливый шрам, да и о ее великолепной теннисной подаче можно забыть, но она осталась жива.
Если бы пуля попала немного ниже, все было бы кончено. Дин посоветовал ей не задумываться об этом, хотя это было бы обычной реакцией человека, избежавшего смерти.
– Не думай о том, почему ты осталась жить, Пэрис, – говорил он. – Это напрасные размышления. Вполне возможно, ты никогда не узнаешь ответа на этот вопрос. Просто радуйся тому, что не покинула этот мир. Я, например, очень рад этому. – Голос Дина был хриплым от волнения.
Кертис продолжал свой рассказ. Инцест, пережитый Рондо в детстве, оставил серьезный отпечаток.
– Не думаю, что Рондо сам понимал, насколько сильна его ярость, – сказал Кертис. – Он научился хорошо ее скрывать, но глубоко в душе жил гнев против женщин из-за того, что сделала с ним его мать.
– Дин объяснил мне это.
– Я перефразирую его слова, – признал Кертис. Помолчав немного, он спросил, видела ли Пэрис утреннюю газету. – Судья Кемп использует убийство дочери в своей предвыборной кампании.
– Это переходит всякие границы.
– Что поделаешь с такими людьми? – Кертис недовольно фыркнул.
– А что будет с Брэдли Армстронгом? – спросила Пэрис. – Он отправится в тюрьму?
– Против него выдвинуты обвинения в сексуальном домогательстве с отягчающими обстоятельствами. Это, конечно, повлечет за собой серьезный приговор, если его осудят. Но Мелисса Хэтчер признала, что добровольно пошла с ним и согласилась на несколько половых актов и только потом потребовала от него остановиться. Армстронг может взять на себя менее тяжкие проступки в обмен на более легкий приговор. Но я предполагаю, что он все-таки отправится за решетку. Будем надеяться, что за это время он вылечится.
– Интересно, его жена останется с ним? – Пэрис посмотрела на букет, присланный Тони Армстронг.
– Поживем – увидим, – вздохнул Кертис. – Но если бы я был человеком азартным, я бы сделал ставку на то, что она останется. – Они немного посидели в тишине, потом детектив хлопнул себя по коленям и со вздохом встал. – Мне пора уйти и дать вам отдохнуть.
– Я уже опухла от отдыха, – рассмеялась Пэрис. – Не могу дождаться, когда меня выпустят.
– Не терпится вернуться к работе?
– Думаю, на следующей неделе я уже снова смогу вести передачу.
– Ваши поклонники будут счастливы. И персонал больницы тоже. Они утверждают, что вестибюль буквально завален присланными вам цветами.
– Вчера Дин возил меня туда посмотреть на букеты. Люди невероятно добры ко мне.
– Приходится признаться, что мне тоже не хватает ваших передач. – Кертис покраснел до корней волос, но он все-таки добавил: – Вы отлично работаете.
– Вы тоже, сержант Кертис.
Немного неловко он потянулся к ее правой руке и легко сжал пальцы.
– Уверен, что мы еще увидимся. То есть теперь, когда вы и Мэллой… – Он не договорил.
Пэрис улыбнулась:
– Да, я не сомневаюсь, что мы обязательно увидимся.
Дин появился как раз в ту минуту, когда Пэрис заканчивала макияж.
– Пэрис? – позвал он, входя в палату.
– Я здесь, – откликнулась она из маленькой ванной комнаты. Он подошел к ней, и их глаза встретились в зеркале над раковиной. – Как я выгляжу?
– Потрясающе.
Пэрис с сомнением нахмурилась:
– Не так-то легко причесаться одной рукой. Хорошо еще, что вышла из строя левая.
Дин коснулся ее правой руки, тыльная сторона которой еще сохранила след от внутривенного катетера, снятого только накануне. Он поцеловал это место.
– С моей точки зрения, ты выглядишь фантастически.
– Твое мнение много для меня значит. – Пэрис повернулась к нему, но, когда он лишь на мгновение коснулся ее губ, она посмотрела на него с явным разочарованием.
– Я не хочу причинить тебе боль. – Дин указал на ее перевязанную и подвязанную левую руку.
– Я не сломаюсь.
Правой рукой она притянула его к себе и поцеловала по-настоящему. Дин не мог ей не ответить. Они страстно целовались, снова вспоминая о том, что они едва не потеряли друг друга навсегда.
Когда они оторвались друг от друга, Пэрис сказала:
– Я получила карточку с пожеланиями скорейшего выздоровления от Лизы Дуглас. Очень мило с ее стороны при сложившихся обстоятельствах.
– Она настоящая леди. В ней был только один недостаток. Она не была тобой.
Они снова поцеловались, и его губы прошептали:
– Когда мы приедем домой… –Да?
– Не могли бы мы отправиться прямиком в постель?
– Ты собираешься…
– Я готов на подвиги. Мы испробуем все. – Он быстро поцеловал ее. – Давай выбираться отсюда поскорее.
Они забрали кое-какие мелочи, еще остававшиеся в палате, и уложили в сумку. Пэрис надела солнечные очки. Дин усадил ее в кресло на колесиках и повез к лифту.
Когда они спускались на первый этаж, Пэрис сказала:
– Я думала, что Гэвин приедет вместе с тобой.
– Он шлет тебе наилучшие пожелания, но сегодня утром он уехал в Хьюстон, чтобы провести выходные с Патрисией. Он надеется помириться с ней и, возможно, даже протянет оливковую ветвь ее мужу.
– Я рада за него.
– Меня его слова не обманули, – усмехнулся Дин.
– Ты не веришь в его искренность? – удивилась Пэрис.
– Нет, когда он говорил о своем намерении наладить отношения с матерью и ее новым мужем, он не солгал. Но поехал он именно в эти выходные, чтобы мы могли побыть наедине. – Когда двери кабины плавно разъехались в стороны, Дин нагнулся к Пэрис и прошептал ей на ухо: – Я у него в долгу.
– Я тоже, – улыбнулась Пэрис.
– Теперь-то ты выйдешь за меня замуж? Она изобразила возмущение:
– Иначе я бы не согласилась на медовый месяц.
– Гэвин обрадуется. Он хочет обзавестись друзьями в новой школе и заявил мне, что у него будет изрядное преимущество, если его мачеха окажется не только знаменитостью, но и настоящей красоткой.
– Твой сын считает меня красоткой?
– И еще он называет тебя клевой. Ты получила стопроцентное одобрение.
– Так приятно, когда тебя любят.
Уже без намека на шутку Дин встал перед креслом, нагнулся к ней и сказал:
– Я хочу тебя.
Их слушали персонал больницы и люди, пришедшие навестить родственников или друзей. Не обращая на них внимания, Дин взял руку Пэрис и поднес ее к губам. Они обменялись взглядами, исполненными глубоким смыслом и обещаниями. Дин выпустил ее руку и спросил:
– Готова?
– Готова.
– Должен тебя предупредить, Пэрис. Тебе придется пройти сквозь строй. На улице тебя с нетерпением ждут журналисты, фотографы, операторы. Их целая толпа. Все каналы от Далласа до Хьюстона и Эль-Пасо прислали своих людей, чтобы снять твой выход из больницы. Ты – сенсация!
– Я знаю.
– И тебя это не волнует?
– Нет. И потом… – Пэрис сняла солнечные очки и посмотрела на Дина. – Пришла пора выйти из тени.
Улыбающийся Дин повез ее коляску к автоматическим дверям. Они распахнулись, защелкали камеры. Пэрис даже не моргнула.