Она широко раскрыла дверь и сделала нерешительный шаг вперед, вглядываясь в тени. Вроде бы там что-то было?… Кто-то. В плотной тени пониже поворота каменной лестницы лежала бесформенная груда, настолько близкая по цвету к циновке, что почти неразличимая.
Дэни подбежала и, остановившись над ней, дотронулась до взлохмаченной головы, которая была повернута под каким-то непривычным углом. Но это был не Ларри Даулинг. Так кто же? Она схватилась за дряблое плечо, отчаянно пытаясь дотащить волоком тяжелое тело поближе к свету из открытой двери, но затем вспомнила, что выключатели света на веранде находятся на стене рядом с лестничной клеткой, и побежала к ним.
Выключатель щелкнул под ее трясущимися пальцами, и шестидесятиваттная лампочка, заключенная в висячий фонарик восточного вида, разогнала тени, отбрасывая изысканно ажурный рисунок на белую стену напротив и на кокосовую циновку. И на Миллисент Бейтс, одетую в пижаму и ночной халат цвета овсянки, лежащую лицом вниз совершенно неподвижно на полу веранды.
– Мисс Бейтс! – умоляла Дэни, стоя на коленях рядом с ней и пытаясь перевернуть ее лицом вверх. – Мисс Бейтс, с вами что-то случилось?
Этот дурацкий вопрос эхом прозвучал вдоль веранды, а голова Миллисент Бейтс скатилась из поддерживающих ее рук Дэни. Бриз раскачал фонарь, и неровные пятна света закачались и запрыгали, создавая иллюзию движения в широко раскрытых, вытаращенных глазах Миллисент. Но мертвая тяжесть ее вялого тяжелого тела была неподвижна. Неподвижно было и все вокруг, за исключением беззвучно пляшущих пятен света и шелеста скомканного клочка бумаги, шевелившегося под дыханием бриза, трепеща на циновке, словно большая бледно-бежевая бабочка.
«Она ударилась, – тупо подумала Дэни. – Сильно ударилась… или же у нее обморок. Нет… это что-то другое… Сотрясение мозга. Мисс Бейтс упала, и ее оглушило. Тут такие крутые ступеньки с низкими декоративными, странно неподходящими к ним, перилами… Должно быть, она в темноте спускалась вниз, чтобы взглянуть, как Гасси устроилась на ночь, поскользнулась и упала».
«Самая дурацкая вещь, какую только можно было сделать, – безумно подумала Дэни. – В темноте!»
Бумажка снова затрепетала с легким шорохом, который заставил ее дико подпрыгнуть, она схватила ее и, засунув в карман, положила инертное тело Миллисент обратно на циновку и выпрямилась – дрожа, но больше не боясь. Нужно немедленно привести кого-то на помощь… Гасси Бингхем… Тайсона…
Она побежала к двери Гасси и забарабанила в нее, а не получив ответа, попыталась открыть дверную ручку и обнаружила, что Гасси тоже предусмотрительно заперлась на ночь. Дэни колотила по двери и звала ее по имени, а тихий дворик подхватывал звуки и разносил их эхом вдоль линии арок: «Миссис Бингхем! Миссис Бингхем… Миссис Бингхем…»
На соседней веранде открылась дверь, обрамляя Тайсона в ярком прямоугольнике света.
– Во имя Вельзевула, что означает этот адский грохот? – загремел Тайсон, добавляя к нему свою долю шума. – Кто здесь? Что случилось?
– Это мисс Бейтс, – воскликнула Дэни. – Тайсон, иди сюда! Она упала с лестницы, и мне кажется, что у нее сотрясение мозга или… или что-то в этом роде. А я не могу ее поднять. Она слишком тяжелая.
Дверь позади нее распахнулась, и явилась Гасси Бингхем, закутанная в фиолетовое шелковое кимоно, украшенное узором из глициний, и с бигуди, неровно укрытыми тюрбаном из лилового тюля.
– Мисс Китчелл? Вы ко мне? Что происходит, на милость Божью? Тайсон, ты…
Тайсон, одетый в одну только скудную набедренную повязку из какого-то веселенького хлопчатобумажного материала, пронесся мимо нее, зажигая по пути свет.
На верхнем этаже загорелись еще лампы, и появились еще головы, заглядывающие вниз: Найджела, Эдуардо, Ларри Даулинга…
Лоррейн бежала по веранде в нелепых, украшенных перьями босоножках на маленьких босых ступнях, и ее высокие каблуки стучали на бегу, а прозрачное неглиже едва прикрывало столь же прозрачную ночную рубашку.
Но уже никто ничего не мог поделать. Миллисент Бейтс была мертва. Она упала чуть ли не с самого верха лестничной клетки на каменный пол веранды и сломала себе шею.
Глава 14
– Я всегда говорила, что эти лестницы опасны, – содрогнувшись, выговорила бледная и трясущаяся Лоррейн. – У них такое дурацкое низкое ограждение. И вообще нет перил! Но все-таки я так и не пойму, как это могло с ней случиться, даже в темноте. Скорее уж в темноте каждый будет особенно внимателен, не так ли?