Я хочу пойти против его команды и опустить руки, чтобы откинуть капюшон или потрогать, почувствовать, что именно он от меня скрывает.
— Подожди, остановись, — мой голос хриплый, слова выходят на двух тяжелых вздохах.
Он замирает. Мой преследователь и его тень перестают прикасаться к моему телу, и в голове я твержу, чтобы они не обращали внимания на мои слова и продолжали. Но не хочу называть его Безликим, ведь он так сладостно ласкает меня.
— Как тебя зовут? Кто ты? — я выдыхаю, горло начинает саднить от крика.
Боже, Лили, это сон. Как, черт возьми, он назовет тебе свое имя?
— Ты сама должна понять, кто я такой, — он целует внутреннюю сторону моего бедра. — Но единственное слово, которое я хочу, чтобы ты выкрикивала, - это мое имя: Летум.
Я прикусываю язык, потому что хочется простонать его имя. Что это за имя? Летум? Что оно вообще означает? Как мне во сне пришло в голову такое древнее имя?
— Ладно, Летум.
Он рычит и продолжает трахать меня пальцами и облизывать, словно где-то внутри меня он ищет свою религию. Тенистая рука сжимает мои волосы и приподнимает на локтях, чтобы я понаблюдала за его безжалостными движениями. Капюшон Летума откидывается вверх, как будто он тоже наблюдает за мной и ждет, когда я кончу.
Я вглядываюсь в темноту и вижу лишь слабые очертания глаз, буравящих меня, словно он запечатлевает это все в памяти. Неужели тень - это его душа? Кто он сам такой?
Свободной рукой Летум сильно хватает меня за бедро, оставляя на коже отпечаток, наутро остались бы синяки, а его тень тянется к моему лицу, обводя губы, словно пытаясь запечатлеть мои стоны, чтобы потом написать об этом в письме. Это движение такое интимное, что у меня сжимается сердце.
— Пой для меня, любовь моя, — шепчет он мне, загибая пальцы и задевая ту часть меня, о существовании которой я забыла.
Я выкрикиваю его имя как проклятие, и дрожу. Безудержный экстаз пронизывает каждый дюйм моего тела. Он продолжает свое пиршество, посасывая и облизывая меня до истощения, а мое тело и разум замирают от наслаждения, которого я так жаждала.
— Ох, любовь моя, — бормочет он, касаясь внутренней стороны моего бедра, проводя губами по нежной коже, а затем прикусывая, оставляя на ней маленькие следы. — Ох, мой ночной монстр. Ты просто мечта. Ничто не сравнится с твоим вкусом.
От этого комплимента щеки заливаются жаром. Я никогда не чувствовала себя настолько удовлетворенной. Впервые после аварии напряжение в теле спало, мышцы расслабились, как будто я наконец-то могу дышать и не чувствовать тяжести всего произошедшего.
Я с любопытством наблюдаю, как тень движется мне за спину, поднимая меня на ноги и впиваясь прохладными пальцами в мои плечи, разминая.
Летум поднимается на ноги и кладет руки на кровать по обе стороны от меня, заключая в клетку между собой и тенью. Его бедра находятся между моих ног, и так легко было бы поддаться фантазии и почувствовать одну из многих вещей, которые были скрыты от меня. Я опускаю взгляд на его выпуклость, которая напрягается в штанах, словно просясь на свободу. Мне не нужно видеть его, чтобы понять, насколько растяжение будет болезненным.
— Пользуйся словами, — говорит он, заметив мой пристальный взгляд. Я тянусь к его брюкам, но мои запястья оказываются в его железной хватке. — Слова, — он берет мой подбородок и поднимает его к темноте под капюшоном. — Твой голос - афродизиак, моя Лилит. Тебе следует пользоваться им почаще.
Я сглатываю комок в горле и облизываю нижнюю губу. Массаж тени на мгновение замирает, как будто я сделала что-то не то. Затем она двигается ближе, прижимаясь к моей спине.
Я смотрю вниз на грудь Летума, затем на выпуклость, потом медленно поднимаюсь к его скрытому лицу, не торопясь, чтобы насладиться каждым сантиметром его тела. Пульсация между ног оживает с новой силой.
— Можно?
Низкий смешок разносится по лесу, и он исполняет еще одну мою фантазию: обхватывая пальцами мое горло, только не сжимает. Вены на его руках пульсируют, как я вижу в мерцании свечей. Поддаюсь искушению и провожу пальцами по его мужественным предплечьям, заставляя его крепче обхватить мою шею.
Тень переводит свои большие руки на мою грудь, разминая ее, и посылает еще больше тепла в мое сердце. Рука тени практически закрывает всю грудь, отчего я чувствую себя маленькой и, смею сказать, красивой.
— Лилит. Мое сладкое ночное чудовище. Я обещал, что попробую тебя на вкус. Обещал, что ты будешь кричать мое имя, — клянусь, я слышу смешок в его словах: — Но не говорил, что трахну.
От смущения у меня холодеет кровь. С момента аварии я была мрачной тучей и практически ничего не делала, чтобы привести себя в порядок, не говоря уже о том, чтобы быть сексуальной. Даже безликий мужчина из моего сна не хочет меня. Эван не хочет, так почему же Летум — если это вообще его настоящее имя — должен считать меня привлекательной с этими шрамами.
Он прижимает свои мягкие губы к моим, запах утренней росы и летнего ветерка проносится надо мной, развеивая сомнения. Его теплое дыхание ласкает раковину моего уха, и он говорит:
— Я так долго ждал твоего вкуса, и попробовав, не желаю чувствовать ничего иного. Когда я буду трахать тебя, не будет никаких свечей. И это будет не во сне. Я трахну тебя на своих условиях. Но не сегодня.
Я бы хмыкнула, будь наедине с собой. Не может же он всерьез оставить меня мокрой и возбужденной, и отказать в простом удовольствии второго оргазма, тем более, когда тень все еще сосредоточена на моих сосках.
Летум постукивает по своему символу, висящему у меня на шее.
— Ты создана, чтобы носить его.
— Пожалуйста, — шепчу я, упираясь бедрами в кровать, чтобы достичь очередной разрядки.
— Пожалуйста?
Он дразнит меня, я знаю. Он хочет, чтобы я полностью принадлежала ему, чтобы я отдала ему всю себя, а он ничего не дает мне взамен. Но это всего лишь сон. Он не реален, — напоминаю я себе.