Когда подняла голову, было уже шесть двадцать. А я ни о чем не забыла?
Райан! Он же будет у меня в семь!.. Подлетев к раковине, я поспешно вымыла руки, сорвала с себя халат, схватила вещи и выскочила вон.
На улице шел дождь. Точнее, сыпалась какая-то ледяная крупа. Господи, только не это! Теперь буду грязная с ног до головы.
Десять минут я отогревала замерзшее лобовое стекло, после чего полчаса ехала до дома, хотя обычно это занимает минут пятнадцать.
Когда добралась, Райан уже подпирал стенку у моей двери. У его ног стояла сумка с продуктами.
По закону подлости, если я случайно встречаю Эндрю Райана, то чаще всего выгляжу ужасно.
А вот он выглядит как суперзвезда. Всегда.
Сегодня Райан вырядился в короткую куртку, полосатый шерстяной шарф и потертые джинсы.
Увидев меня с ноутбуком в одной руке и портфелем в другой, он улыбнулся и отлепился от стены. Мои щеки обветрились, волосы намокли и приклеились к лицу, тушь размазалась.
— Участвовала в боях в грязи?
— Там дождь.
— Ты хотела сказать — грязь.
Райан подошел, взял одной рукой ноутбук, второй поправил мне челку, которая превратилась в слипшийся ком.
— Не поладила с гелем?
— С клеем.
Я вытащила ключи.
Райан хотел было сострить, но не стал этого делать. Он поднял сумку и проследовал за мной в дом.
— Чирик.
— Чарли, мой мальчик, — позвал Райан.
— Чирик, чирик, чирик, чирик!
— Побудьте немного с Чарли наедине, — сказала я. — Мне нужно переодеться.
— Атласные трусики…
— Райан, я даже не вспомнила про них.
За двадцать минут я приняла душ, высушила волосы и нанесла легкий макияж. Потом натянула розовые вельветовые штаны и облегающий топ. Брызнулась духами.
Красных трусиков не оказалось, зато нашлись отличные стринги. Бледно-розовые, но не такие, как носили двадцать лет назад.
Райан обосновался на кухне. По квартире распространялись запахи томата, анчоусов, чеснока и пряностей.
— Готовишь свое фирменное блюдо? — сказала я, потом потянулась, чтобы поцеловать его в щеку.
— Не так быстро.
Райан обнял меня и поцеловал в губы. Потом ловко оттянул пояс моих штанов и заглянул в них.
— Неплохо, хоть и не шортики.
Берди, неодобрительно посмотрев на нас, проследовал к миске.
За ужином я описала сложность работы в случае с Феррисом, а Райан поделился новостями расследования.
— Феррис занимался импортом ритуальной одежды. Кипы, талисы — это молитвенные накидки.
— Откуда только ты все знаешь?
Райан католик, как и я.
— Прочитал в энциклопедии.
— Понятно.
— Еще Феррис торговал ритуальными предметами для дома. Меноры, мезузы, свечи для шаббата, молитвенные чаши, полотенца.
Надо почитать и про это.
Райан пододвинул ко мне тарелку, на которой красовался всего один круассанчик. Я мужественно отказалась, и мой приятель тут же проглотил его.
— Феррис торговал в Квебеке, Онтарио, Маритаймсе. Не «Уолмарт», конечно, но все-таки.
— Ты разговаривал с секретаршей еще раз?
— Да. Как выяснилось, Пурвайенс действительно больше чем простой секретарь. По слухам, она вела отчеты, проводила инвентаризацию, оценивала товар в Израиле и Штатах. Пурвайенс жила в израильской коммуне, переехала в восьмидесятые. Она знает там все входы и выходы. К тому же говорит на английском, французском, арабском и иврите.
— Впечатляет.
— Отец у нее француз, мать — туниска. Короче, Пурвайенс долдонит одно и то же. Дела шли хорошо. Никаких врагов. В последние дни Феррис был очень угрюмый. Я дал ей еще день, чтобы до конца проверить склад, после опять поговорим.
— Ты нашел Кесслера?
Райан подошел к своему пиджаку и вынул из кармана листок бумаги. Вернувшись за стол, протянул его мне:
— Вот люди, допущенные к вскрытию.
Я прочитала имена.
Мордехай Феррис.
Теодор Московиц.
Мирон Ньюлендер.
Давид Розенбаум.
— Никакого Кесслера, — заметил Райан.
— Ты разговаривал с теми, кто мог его знать?
— С семьей разговаривать без толку. У них анинут.
— Анинут?
— Первый этап оплакивания.
— И как долго этот анинут будет продолжаться?
— До погребения.
У меня перед глазами появилась часть черепа, сохнущая в лаборатории.
— Может затянуться.
— Жена Ферриса сказала, что можно приходить, когда они закончат. Это продлится неделю. Думаю, я навещу их раньше.
— Для нее, наверное, это все сплошной кошмар.
— Между прочим, интересный факт. Жизнь Ферриса была застрахована на два миллиона долларов. С двойной выплатой в случае внезапной смерти.
— Все достанется Мириам?
Райан кивнул.
— Детей у них не было.
Я рассказала ему о разговоре с Джейком Драмом.
— Не могу представить, зачем он сюда едет.
— Думаешь, Джейк реально может помочь?
Хотела бы я это знать.
— По-моему, ты сомневаешься, — произнес Райан. — У него что, не все дома?
— Нет, он нормальный, просто немного отличается от других.
— Отличается?
— Джейк — прекрасный археолог. Работал в Кумране.
Райан усмехнулся:
— Свитки Мертвого моря.
— Он знает миллион языков!
— Хоть на каком-нибудь из них сейчас говорят?
Я запустила в Райана салфеткой.
Убрав со стола посуду, мы растянулись на диване. Берди развалился у камина.
Перешли на личные темы.
Дочка Райана сейчас в Галифаксе. Она встречается с каким-то гитаристом и собирается переехать в Ванкувер. Райан боится, что Лили чего-то недоговаривает.
Кэти. На последнем, двенадцатом, семестре Виргинского университета моя дочь выбрала лепку, фехтование и посещает класс «Женские тайны в современных фильмах». А ее независимое исследование состоит в опросе постоянных посетителей пабов.
Берди начал издавать уютные звуки: не то заурчал, не то захрапел. Чарли напевал одну и туже строчку из «Бессердечной Ханны».
Потрескивал камин. Окна замерзли. Постепенно все стихло.
Райан потянулся и выключил свет. В янтарном свете камина заплясали красивые тени. Мы лежали обнявшись. Моя голова удобно устроилась на груди Райана. От него пахло мылом и дровами, принесенными для камина. Он нежно гладил мои волосы. Мне стало приятно. Спокойно. И не было совершенно никакого дела ни до скелетов, ни до расколотых черепов. Я гладила тело Райана — крепкое и мускулистое. А за камином пусть следит Берди!..
5
Райан уехал рано утром. Бормотало радио. Я не привыкла слушать его в семь утра, и обрывки фраз сами по себе лезли в голову.
Провалявшись в постели до восьми, я выпила кофе и поехала в лабораторию. Ввиду моего намечающегося пятидневного отсутствия семья Ферриса, должно быть, заждется новостей.
Да и тела.
Снова все утро пришлось склеивать куски черепа. Как атомы собираются в молекулы, а молекулы — в клетки, осколки, превращались в правильную окружность.
Лицевые кости — отдельная история. Кошки виноваты или нет, но левая часть восстановлению не подлежала.
И все-таки модель составить удалось.
Почему же края отверстия в черепе скошены наружу, а не внутрь?
У меня появились кое-какие предположения, но недоставало некоторых фрагментов, необходимых для их подтверждения.
В два часа я написала Ламаншу о том, чего мне не хватает, и напомнила, что собираюсь на слет членов Американской академии судебных наук в Новом Орлеане, а в Монреаль вернусь поздно вечером в среду.
Следующие два часа я носилась как помешанная. Банк. Химчистка. Еда для кота, корм для попугая. Райан согласился присмотреть за Верди и Чарли, только вот у моего приятеля своеобразные представления по поводу заботы о домашних животных. Я предпочла заранее снабдить его всем необходимым.
Я парковала машину на подземной стоянке, когда позвонил Джейк. Он уже ждал в вестибюле. Поспешив наверх, я открыла ему, и мы прошли ко мне в квартиру.